Юрий Михеев: «Время чрезмерного административного вмешательства в экономику безвозвратно проходит»

«Наша главная задача — не борьба с контрабандой и не фискальная функция, — заявил в интервью корреспонденту N начальник Ростовской таможни генерал-майор Юрий Михеев, — а содействие внешнеэкономической деятельности. Оформление грузов должно происходить быстрее и проще, формальности — по возможности минимизированы. Год назад я издал приказ о том, чтобы грузы на нашей таможне оформлялись в течение суток, но областной прокурор данный приказ опротестовал как несоответствующий некоторым нормам пока еще действующего Таможенного кодекса, отводящего на эту процедуру до 10 дней. Тем не менее вступающая в силу с 1 января 2004 года новая редакция кодекса снимает это противоречие. Теперь уже и федеральное законодательство предписывает ускорение таможенных процедур».

N: — Юрий Владимирович, к 1 июля должна была завершиться реконструкция пункта пропуска ростовского порта, после чего количество причалов, где можно будет оформлять экспортно-импортные грузы, увеличится в несколько раз. Сроки, судя по всему, выдержаны не были?

Ю.М.: —Действительно, работа пока не завершена. Ряд условий, которые ставились контрольными службами порту и предприятиям, желающим включить свои причальные комплексы в состав пункта пропуска, до сих пор не выполнены. В частности, речь идет о техническом оснащении новых причалов телеметрией, связью и так далее. Ведь протяженность акватории ростовского порта — 27 километров, и, чтобы таможенники и пограничники могли контролировать эту большую территорию, требуется серьезное оснащение. В морском порту вроде Новороссийска в этом смысле контроль осуществлять проще, там вся акватория просматривается чуть ли не из одной точки. А у нас на 27-километровом участке к судну с экспортным грузом моторная лодка теоретически может подойти за полминуты и снабдить его контрабандой. Поэтому реконструкция пункта пропуска подразумевает серьезное дополнительное оснащение, увеличение численности контролирующих служб.

N: — Кажется, к 1 июля реконструкция не завершилась как раз потому, что не совсем ясно, кто и в каких пропорциях должен на нее потратиться.

Ю.М.: — Сейчас такая стадия, когда все стараются переложить груз расходов друг на друга. Экспортеры, владельцы новых причальных комплексов говорят, что порт нужен городу и именно город заинтересован в его развитии, а значит, в расходах должна участвовать мэрия. В свою очередь, Волго-Донское бассейновое управление считает, что платить должны те компании, чьи причальные комплексы войдут в состав реконструированного пункта пропуска. Надеюсь, что в нынешнем году все эти проблемы будут урегулированы. Ростовская таможня со своей стороны должна решить проблему нехватки штатов, чтобы в ростовском порту суда с экспортно-импортными грузами оформляла не одна, а две-три комиссии.

N: — Вы говорите о большой протяженности акватории ростовского порта и связанных с этим трудностях по таможенному контролю. А выявлялись ли в ростовском порту случаи масштабной контрабанды?

Ю.М.: — Выявлялись, но это единичные случаи. В прошлом году, например, к левобережной промзоне Ростова без разрешения причалило судно, доставлявшее из Турции челночные товары. Судно было задержано, возбуждено уголовное дело. Правда, виновные отделались, на мой взгляд, слишком мягким условным приговором.

Еще раньше мы задержали и конфисковали баржу, перевозившую под видом соков коньячную подделку под болгарский «Солнечный бряг». Однако случаи контрабанды для ростовского порта — большая редкость, поскольку здесь оперируют в основном крупные серьезные компании со сложившейся репутацией. Они же владеют и собственными причальными комплексами. Такие предприятия, как «Донской Табак», «Астон», «Юг Руси», заслуженно пользуются доверием таможни.

N: — Музей Южного таможенного управления очень дорожит служебным журналом XIX века, в котором зафиксировано нарушение таможенных правил со стороны Ростовской табачной фабрики, принадлежавшей тогда ее основателю Василию Асмолову. Фабрика не задекларировала часть ввезенного в страну импортного табака. Асмолов, конечно же, с лихвой компенсировал казне эту недоплату, тем не менее интересно, неужели к современному «Донскому Табаку», являющемуся в Ростовской области крупнейшим импортером, у таможенников никогда не возникает даже малейших претензий?

Ю.М.: — Ну почему же, какие-то локальные разногласия возникают. Есть даже судебные тяжбы. Например, больше года идут арбитражные разбирательства вокруг проблемы уплаты НДС при торговле со странами СНГ. У нас с «Донским Табаком», как и с рядом других предприятий, возникли разногласия по этой проблеме, потому что касающийся ее официальный документ был опубликован с опозданием. Мы по-разному трактуем конкретные правовые коллизии, но это нормальный правовой спор. Подобные недоразумения возникают не только с «Донским Табаком» и разрешаются самым цивилизованным способом — в суде. Это таможенная рутина, нарушения абсолютно некриминального характера.

N: — А с какими криминальными нарушениями Ростовской таможне сейчас приходится сталкиваться чаще всего?

Ю.М.: — В первую очередь это избитая проблема возврата НДС. Точнее, данную теневую схему не совсем верно называть «возвратом НДС», потому что это прямое хищение средств из бюджета, поскольку никакой НДС уплачен не был.

У нас были задержания, когда картины стоимостью 500-600 рублей, купленные у местных художников возле парка Горького, были заявлены к вывозу по цене 1 млн. долларов за 10 картин. Мы предотвратили попытку вывоза, передали материалы по статье «Мошенничество» в налоговую полицию. Таким же образом пытались экспортировать и копеечные металлокерамические пластины, заявляя их стоимость в миллионах долларов. Причем металлокерамический бум прокатился по всей стране, щупали и наш регион, но мы такого сомнительного экспорта не допустили. А самый свежий эпизод (примерно месячной давности) — это заявленная к таможенному контролю пробирка весом 10 миллиграммов с неким веществом, называемым, если я правильно помню, «амбиоген человека». Эта десятимиллиграммовая пробирка имеет свой температурный режим, к ней даже нельзя прикасаться. Но самое главное — контрактная цена ее поставки — 52 млн. долларов. Очень похоже на попытку мошенничества с возвратом экспортного НДС. Однако сделать экспертизу содержимого пробирки невозможно, иначе отпадет предмет экспорта. При вскрытии пробирки товар испортится. И все же выпуск этого товара таможня запретила, сейчас по этому поводу, как водится, идут судебные тяжбы.

Вообще, я должен отметить, что в зоне ответственности Ростовской таможни нет какой-то большой контрабандной активности. Основные объемы перевозоку нас идут речным и морским транспортом, причем суда загружены в основном сырьем: металлоломом, лесом, зерном, другими сельскохозяйственными культурами. Грузы — простые с точки зрения таможенного оформления, случаев занижения таможенной стоимости здесь почти не бывает. Обратно же 95% судов возвращаются пустыми: импорт, ввозимый в Ростовскую область, в основном компактный и приходит сюда преимущественно автомобильным и железнодорожным транспортом. Разве что «Донской Табак» возит сырье для фабрики кораблями.

Конечно, Ростовская таможня проводила специальные мероприятия по борьбе, например, с занижением стоимости импортных рыбных консервов, ввозимых на территорию Ростовской области. Правда, это привело к тому, что их импорт вовсе прекратился, хотя меньше импортных консервов есть мы не стали. Значит, поставщики нашли канал транспортировки через какой-нибудь другой регион. Зато от местных поставщиков импортной мебели мы добились декларирования реальной таможенной стоимости. Правда, поставки мебели в общем внешнеторговом обороте занимают не более 1,5% и груз этот для региона не стратегический.

N: — С 1 января 2004 года вступает в силу новый Таможенный кодекс. Какие проблемы в этой связи вас больше всего беспокоят?

Ю.М.: — Огромное количество подзаконных нормативных актов, которые надо привести в соответствие с новым кодексом. Таких документов около 2500. Единственный нормальный путь решить эту проблему за оставшиеся полгода — уменьшить количество таких документов на порядок или даже в 20, 30 раз. Если же накануне нового года родятся 2500 новых документов взамен старых, мы их к 1 января даже не успеем прочитать, не то чтобы начать ими пользоваться. Сам же новый кодекс считаю глотком свободы для отечественной экономики и надеюсь, что все пройдет безболезненно, грузы даже в первые, переходные, дни нового года застревать на границе не будут.

N: — Сейчас предприятия обязаны оформлять экспортно-импортные грузы в своем регионе, однако после вступления в силу нового Таможенного кодекса они будут вправе оформляться на любой российской таможне. Заинтересована ли Ростовская таможня в том, чтобы после 1 января сохранить как можно больше компаний, работающих через нее?

Ю.М.: —Да, заинтересована, и наш интерес — в выполнении контрольных плановых заданий, которые нам устанавливаются по федеральному бюджету. Каждая таможня заинтересована в том, чтобы оформлять как можно больше грузов, поскольку от того, сколько денег мы соберем в бюджет, зависят как поощрения нашему подразделению, так и взыскания. Но тут есть одна существенная опасность. Если предположить, что таможенники какого-то региона проявят больше лояльности к конкретному предприятию, то принципиальная таможня может остаться без работы. Подобного перераспределения грузопотоков я, конечно, опасаюсь. Тем не менее думаю, что решающим моментом в вопросе выбора таможни все-таки будет логистика. Ведь и сейчас тот же «Юг Руси» вывозит свою продукцию по мелководному Дону и Таганрогскому заливу маломерными судами в район Темрюка и там, в море, на рейде перегружает свой груз на большие корабли, оформляясь минуя Ростовскую таможню. На этот случай мы даем предприятиям специальные открепления, необходимость в которых с 1 января 2004 года отпадет, процедура упростится, что, в общем-то, неплохо для развития внешней торговли. Другое дело, чтобы какие-то компании не злоупотребляли переходом из одной таможни в другую в поиске не совсем честных условий таможенного оформления. Однако если в любом случае какое-то предприятие меняет таможню, оно автоматически попадает под пристальный контроль таможенных органов. Таковы правила нашей работы.

N: — На заре организации современной Ростовской таможни местные власти издали распоряжение, в котором рекомендовали донским предприятиям оформлять экспортно-импортные грузы в Ростове, а не, положим, в Бресте. Не появится ли подобная бумага после 1 января?

Ю.М.: — Нет, то был эксперимент, хотя и очень полезный для региона и развития местной таможенной инфраструктуры. К тому же мы тогда очень тщательно работали над текстом документа, чтобы избежать прямого запрета, нарушения федерального законодательства. Сейчас же у нас, слава богу, в стране формируется свободный рынок и любые подобные ограничения пойдут только во вред экономике. Времена, когда губернатор Краснодарского края запрещал вывозить за его пределы более 5 банок консервов, канули в Лету.

N: — Не совсем. В Ростовской области, кажется, до сих пор существует практика, при которой экспортный контракт на вывоз зерна надо регистрировать в областной администрации. Разве это не дополнительный административный барьер на пути развития внешней торговли?

Ю.М.: — Пару лет назад нас приглашали на региональные совещания и говорили о разбазаривании сырья, спрашивали, куда смотрит таможня. А в прошлом году, когда на Дону был собран рекордный урожай зерновых, пошел обратный процесс и нас просили содействовать экспорту зерна, избегать при оформлении экспортных грузов проволочек. В любом случае местный порядок регистрации экспортных контрактов, по-моему, давно устарел, он не нужен. И если бы кто-то к нам пришел оформлять экспорт без этого документа, мы бы его груз все равно выпустили. Но важно понимать, что подобные меры зачастую рождаются от желания местных администраций защитить интересы региона, местных предприятий. Вот, например, какое-то время назад областными властями предпринимались попытки весь металлолом, идущий на экспорт, переориентировать на «Тагмет». Ростовскую таможню, через которую идет основной поток экспортного металлолома, упрекали в том, что мы разбазариваем страну. А мы не имеем права не выпускать груз, если он верно оформлен. И мы выпускали. В то же время торговцы металлоломом были не прочь поставлять свою продукцию на «Тагмет», но он платил всего 25 долларов за тонну, в то время как зарубежные покупатели за тонну аналогичной продукции платили 60-80 долларов. К тому же таганрогские металлурги еще долго будут думать, брать привезенный металлолом или нет.

Вообще, убежден, что время чрезмерного административного вмешательства в экономику безвозвратно проходит.

***

фото: