Не фурычит

Реформа государственного аппарата буксует из-за отсутствия кадров

В ближайшие дни премьер Михаил Касьянов должен провести заседание комиссии, дабы определить судьбу российского чиновничества. Реформу эту по-своему пытались провести едва ли не все сколько-нибудь значимые российские правители. Постсоветские - не исключение. Реформа госслужбы была провозглашена Кремлем в числе приоритетов еще 2 года назад. Все это время в эту реформу пытались мучительно вдохнуть смысл - вопреки неимоверному сопротивлению самих реформируемых и одновременно при странном желании реформаторов не обидеть никого. Собственно, если совсем просто, то российская власть взялась за решение одной из двух вечных российских проблем. (Помните - дураки и дороги?) Проблема в том, что взялась руками самих... чиновников.

Один высокопоставленный чиновник сокрушается: "Вы знаете, нас во всей стране человек 30-40". Нас - это значит компетентных реформаторов, входящих в ближайшее окружение президента, пытающихся преобразовать страну. Ключевое слово тут - "компетентных". Стон об отсутствии квалифицированных кадров слышен практически повсеместно по госаппарату.

Переговоры по вступлению России в ВТО ведет от силы дюжина более-менее вменяемых переговорщиков. От Китая сражалась армия тысячи в две бюрократов. То же самое - практически в любой области, каждая из которых в стремительно меняющейся стране - одна важнее другой. Все обратили внимание на полемику Касьянова с Минфином на тему налоговой реформы: снижать - не снижать. Мало кто заметил: результаты тех или иных действий банально просто НЕКОМУ в том же самом Минфине просчитать. Последствий своих действий - на пять, десять лет вперед - ни Минфин, ни правительство в целом просто НЕ ЗНАЮТ. И это не проблема политического консерватизма и не признаки контрреформ. НЕ ЗНАЮТ - в буквальном смысле. То же самое "не знают" (не просчитано) - и в межбюджетных отношениях центра и регионов.

Во внешней политике хватает слов на геополитические заявления, но не хватает экспертной проработки отдельных страновых направлений. Налоги. Экология. Развитие современных технологий. Реформа жилищного хозяйства или образования (единый госэкзамен стал притчей во языцех в силу своей анекдотичной по "компетентности" проработки). Армейская реформа. Да что ни возьми! Президентские или премьерские новации вязнут в болоте неисполнительности и некомпетентности. Там же гибнут и принимаемые отчаянными усилиями меньшинства "умников" даже очень приличные законы.

Унаследованный от Золотой Орды, Российской империи и от СССР одновременно нереформированный госаппарат стал, со всей очевидностью, главным тормозом на пути всех российских преобразований. Главнейшей политической проблемой президентства Владимира Путина.

И вот человек, занимающий высшую должность категории "А", - Владимир Путин - внесет в Думу законопроект, устанавливающий новые рамки и требования к чиновничеству. Само оно между тем уже занялось тихим, а подчас и открытым саботажем самой идеи реформы. Аппаратное сопротивление - безликое, но мощное. У меньшинства реформаторов - политические вес и воля, у большинства реформируемых - огромный перевес в "живой силе" и аппаратной технике и нежелание что-либо менять.

В среду Дмитрий Медведев, первый замглавы президентской администрации и главный идеолог реформы, признал: модернизация госслужбы для любого государства - в принципе процесс перманентный. Иногда бывают "всплески". Нынешняя законодательно-экспериментальная часть реформы госслужбы будет завершена ориентировочно к концу 2005 года.

По формальным признакам реформа уже идет - Думой в первом чтении принят закон "О системе госслужбы", скоро должен быть внесен проект "О государственной гражданской службе". Последний, по словам Медведева, для чиновников должен стать аналогом Трудового кодекса. То есть регулировать все сферы рабочей жизни госслужащего, поскольку из обычного КЗОТа он исключен.

Концепция реформы, подготовленная под руководством Медведева, разделяет госслужащих на три категории - гражданские, правоохранительные и военные. Между ними должно быть соответствие в классных чинах и уровнях оплаты. По каждой из категорий должен быть подготовлен отдельный закон, детально описывающий новые процедуры: конкурсного найма, разрешения конфликта интересов, оплаты труда, увольнения.

Прошедший первое чтение закон "О системе" - рамочный. Конкретика должна появиться в законах о видах госслужбы и их последующей детализации. Однако уже сейчас раздаются возгласы, что во втором законе идея облагораживания чиновничества выхолощена. Речь идет как раз о законопроекте "О государственной гражданской службе". Дьявол в деталях. Уже на предварительной стадии "дьяволов" оказалось предостаточно - источники говорят, что в нынешнем виде проект направлен скорее на консервацию нынешнего положения чиновника и на его защиту.

По новому проекту оказывается, что уволить неквалифицированного госслужащего еще сложнее, чем сейчас (на это жалуются многие чиновники-руководители), по сути исключена возможность привязки оплаты труда к результатам (одна из главных "революционных" идей реформы - поставить зарплату чиновника в зависимость от эффективности работы), слишком много возможностей ухода от конкурсной системы. Например, конкурса можно избежать в случае возможного допуска к гостайне, а ее запросто обнаруживает в своих владениях любое госведомство. "Мы получили совсем не те результаты, которые были поставлены реформой", - считают эксперты.

Реформа госслужбы рискует превратиться в типичный "костюм на вырост". Как только его попытались примерить, сам госаппарат указал на несоответствие размеров: не доросли мы, дескать, еще до такого "костюмчика". Ввести конкурсный найм? Ну и кто в среднем или низшем звене управления на этот конкурс пойдет? Привязать зарплату к результатам? Так она нынешняя, официальная, не превышает 200 долларов. К чему ни привязывай, чиновник надрываться за такое жалованье не будет. Выход находят в страстном поиске "внебюджетных" источников доходов. По сути это - коррупция. Или еще один аргумент, мощный и на все случаи жизни: "Вы что, хотите в такое время развалить аппарат?" Используемый на протяжении десятилетий, он и теперь действует почти безотказно.

Искать грань между идеалом и практикой должна комиссия по госреформе при Касьянове. Она должна собраться в апреле. Пока же, считают источники, четкого и согласованного понимания того, как не в концепции, а в жизни менять госслужбу, у правительства тоже нет.

Может ли аппарат реформировать себя сам? Ответ удручает незамысловатостью: больше все равно некому, ибо в итоге именно аппарат будет исполнять (или замыливать) любые решения. Из критично настроенной части Думы звучат предложения - давайте создадим что-нибудь вроде Национального совета по госреформе, пускай не только чиновники решают, какими им быть. Другая идея, более рациональная: реформа госслужбы должна идти вместе с административной, а еще лучше - после. Иными словами, пока не будут распутаны функции ведомств, невозможно четко определить критерии оценки работы чиновника. Причем обе реформы должны идти под максимально жестким давлением со стороны верхушки исполнительной власти, а возможно, бизнеса и худо-бедно зарождающихся общественных структур.

* * *

Лев ЯКОБСОН, проректор Высшей школы экономики:

- У нас сейчас ситуация кризисная не только с точки зрения тех, для кого госаппарат создает препятствия, но и для людей в самом аппарате. В чиновничестве ощутимы две разные силы. Одна - "традиционное чиновничество". В основном это люди пенсионного и предпенсионного возраста, воспитанные еще на принципах советской бюрократии. Они ориентированы на консервацию, причем даже не сегодняшнего дня, а того, что в остальной части общества уже вообще ушло. Другая - люди, пришедшие на госслужбу в последние 10 лет. Но не бумажки носить, а на самый верх. "Новые начальники". Между этими двумя силами - "вольтова дуга". И все дело в том, какая из них получит большую поддержку.