ВАЛЕРИЙ ЗОРЬКИН, ПРЕДСЕДАТЕЛЬ КОНСТИТУЦИОННОГО СУДА РОССИИ: МЫ УЖЕ НИКОГДА НЕ ВЕРНЕМСЯ В ГОРОД ДЕТСТ

С новым старым председателем Конституционного суда России Валерием ЗОРЬКИНЫМ побеседовал обозреватель "Известий" Борис ПАСТЕРНАК.

- Валерий Дмитриевич, у вас было время оценить годы своего предыдущего председательства в КС и понаблюдать за вашими коллегами в этой роли. Вы что-то собираетесь изменить - в стиле работы, например, в подходах к проблемам?

- Никаких революций, конечно, не будет. Мы живем в другой ситуации, и никакого возврата не будет. Председатель - это первый среди равных. Судьи по закону - это не члены Конституционного суда , а судьи КС, выступающие в индивидуальном качестве. Что уже обеспечивает преемственность в работе КС. Это сложившаяся тенденция, ее нельзя ни уничтожить, ни повернуть вспять.

- Не обольщаетесь?

- Нет, не обольщаюсь, потому что, как вы понимаете, я видел всякое, участвовал во всяком и делал много ошибок в жизни. Я вам говорю это не для бравады, а со знанием дела, зная коллег и обстановку в КС. Естественно, у меня есть свои представления о нынешнем месте КС в нашей государственной системе.

- Вообще поразительно, что столь новое для нас образование так быстро вошло в жизнь Сейчас без него уже невозможно представить правовое поле.

- Теперь я вам возвращаю ваши сомнения. Я не стал бы так абсолютизировать. Не все так думают, но я надеюсь, что вы говорите об устойчивой тенденции, мне бы хотелось тоже в это верить.

- Все помнят вашу схватку с президентом Ельциным вокруг указа N 1400 о роспуске Верховного Совета. Тогда общественное мнение было не на вашей стороне. Казалось, вы защищаете прошлое...

- Я никогда не считал, что я защищаю уходящее, потому что пришел в команду Ельцина, возглавлял экспертную группу Конституционной комиссии, готовившей новый проект Конституции. В ней была должность президента. Я за это, можно сказать, бился. Но ситуация была неоднозначной. Я был убежден, что президент - как конституционная фигура - должен действовать в рамках Конституции. Трагедия КС заключалась в том, что на наших глазах совершалась революция. Я сейчас не хотел бы заниматься оценкой прошлого, это задача не моя. Естественно, не хочу обелять и себя, но не хотелось бы заниматься самокопанием и самоочернительством. Меня успокаивает только то, что трудные времена, я надеюсь, ушли в прошлое И сейчас мы имеем уже более-менее упрочившееся правовое государство. По той модели Конституции, которую мы приняли.

- По старой модели КС имел возможность активнее вмешиваться в жизнь. Например, не дожидаясь запросов, оценивать действия должностных лиц. Сейчас у вас такой возможности нет. Не сожалеете?

- Создавалась эта модель конституционного правосудия, как понимаете, не мною, были разные подходы. Лично я отношусь к возможности самостоятельного вмешательства КС, как вы выразились, "в жизнь" отрицательно - это не вписывается в типичную модель конституционного правосудия, порождает для КС массу проблем и провоцирует его втягивание в политические конфликты. Потому что порой бывает, что нельзя не вмешаться - ситуация такая. что КС просто будет обвинен в том, что он игнорирует защиту конституционного строя. В новой модели КС такого нет. Это более удачная модель.

- Вас избрали на три года без ограничения?

- Мои возможности, если говорить о самых больших, ограничены 65 годами - сейчас мне 60. А что касается ограничений... Это все относительно. Сегодня мне наш судья Гаджиев показал копию протокола заседания, на котором я был избран. А одновременно показал и копию документа от 6 октября 1993 года. когда я написал прошение судьям об отставке... Две стороны медали - день и ночь, тень и свет. Председатель ведь тоже находится между молотом и наковальней. Его избирают, но суд, если он остается судом как коллективным органом, должен набраться мужества. Он поступает правильно, если зарвавшегося председателя освобождает.

- Ходят слухи, что власти вроде бы симпатизировали на выборах прежнему председателю. Чем вызвана смена? Что-то произошло?

- Не могу комментировать, у меня таких данных нет.

- То есть у вас вполне нормальные отношения с другими ветвями власти и вряд ли возможно какое-то давление на вас?

- Давление на судей я вообще исключаю.

- Вы ни разу не сталкивались с давлением на КС?

- Вы задаете странный вопрос. Думаю, вся моя биография свидетельствует, что я жил как бы вне таких параметров.

- Я это так понял, что давили на вас беспрерывно, но весь вопрос в сопротивляемости?

- Это вы сказали.

- Председателя избирали рейтинговым голосованием. Не раскроете тайну, за кого проголосовали вы?

- Как судья, я должен соблюдать закон. Это тайное голосование.

- У вас есть наболевший вопрос, который вам - уже в качестве председателя КС - хотелось бы поскорее довести до завершения?

- Трудно сказать... Надеюсь, что все удастся упорядочить. Это, может быть, и есть главный вопрос. И не забыть основное: что я все же остаюсь судьей, который должен вести дела, а не превратиться в администратора.

- Скажите, кроме конституционного права, у вас есть какие-то любимые занятия?

- Моя жизнь сложилась так, что сейчас это в основном работа. Всякие были занятия, я не сидел просто в книгах. А в последнее время люблю читать на досуге.

- Что же вы читаете?

- В основном, конечно, аналитику. Но кое-что и из художественной литературы. Неожиданно обнаружил, что с удовольствием перечитываю кое-что из фантастики. Романы Головачева, например. Вы же интересуетесь насчет моих развлечений?

- Ну почему? Я знаю. например, что вы занимались историей политических течений.

- Точнее было бы сказать, историей правовых и политических учений - было такое дело. Равно как теорией государства и права. Я работал в Академии МВД и во всяких подразделениях этого ведомства, но я же считаю своей истинной alma mater университет.

- Преподавательской деятельностью продолжаете заниматься?

- Я преподавал 30 с лишним лет, но сейчас вступил в такую полосу... Мои коллеги с увлечением преподают, а я смотрю на них отнюдь не с завистью, а с таким чувством, что я сейчас не способен этим заниматься. Бывает пройден какой-то этап - помните, Эдита Пьеха пела "Город детства"? Мы уже туда никогда не вернемся.

- У вас не было ощущения обиды на коллег, когда вы расставались с должностью председателя КС?

- Мой ответ может показаться вам неискренним. Но я благодарен судьбе, что так получилось. Появилась возможность и самообразования, и работы со своими коллегами - настоящей, творческой. Если бы у меня был такой наркотик - только председательствовать, то, наверное, я бы пережил трагедию. Но я действительно легко переключился - уселся в кабинете за компьютер и познал целый мир того, что для меня было раньше неведомо.

- Один из судей, с которым мы разговаривали о вас, сказал, что вы оставались мозговым центром КС даже оставив председательское кресло и что ни одно серьезное решение все равно без вашего реального участия не проходило.

- Думаю, что он преувеличивает, я бы с ним не согласился. Поддаться такому искушению было бы безнравственно с моей стороны. Я бы, пользуясь случаем, сказал, что мозговым центром была и, надеюсь, останется Тамара Георгиевна Морщакова. Она и сейчас работает в КС, я с величайшим уважением к ней отношусь. Не в обиду это будет сказано всем другим, в том числе и нашим патриархам - председателю Туманову, председателю Баглаю...

- Есть ли дела, которыми вы гордитесь как судья?

- Я как-то не примерял это слово "гордость" к судейским делам. Но то, что вызывает у меня удовлетворение и по сию пору. - это решение КС по делу КПСС. Потому что мы стремились избежать экстремизма. Я считаю это образцом решений для суда, когда он не становится ни левым, ни правым, ни партийным вообще, ни политическим. а пытается найти равновесие.

- Вас и упрекали чаще всего именно за то решение: "Недожали большевиков, недобили"...

- Я уважаю все точки зрения, но остаюсь при своем убеждении в отношении того дела. Но вообще говоря, оно просто более известное, а ведь была масса дел, которые тихо и незаметно проходили, не привлекая внимания СМИ, но они не менее важны. Потому что это дела, прежде всего связанные с защитой конституционных прав граждан. Их было много, и ими стоило бы гордиться. Но нельзя замыкаться в состоянии самоудовлетворения, это будет гордыня. А это будет смерть КС. Поэтому я думаю, что самое лучшее наше решение - впереди.