"Конституция - то, что говорит о ней судья"
Сегодня исполняется 10 лет Конституционному суду
Старая Россия оставила нам кое-какой опыт демократического правосудия: суд присяжных, состязательный процесс, оправдательные приговоры, блестящие речи русских защитников и обвинителей. Даже анекдоты, героем которых стал знаменитый Плевако. Но в конституционном завещании наследства не оказалось, поскольку Россия так и не успела принять Конституцию. Советская власть приняла аж несколько конституций: 1918 года, потом сталинская, брежневская, союзных республик. Все - самые демократические. Но если кто и вспоминал о том, что в этих конституциях, так только диссиденты, за что расплачивались тюрьмами и ссылками.
Начало деятельности КС России оказалось весьма заметным, что было важно для общества, которое видело в суде лишь придаток репрессивной системы. Само понятие "судебная власть" люди трактовали лишь в "посадочном" смысле, но никак не в смысле защиты своих прав. Первый же вердикт сказал торжествовавшему еще победу президенту Ельцину, что он не должен превышать своих полномочий. В январе 1992 года КС провозгласил неконституционным указ о слиянии двух силовых ведомств - внутренних дел и госбезопасности. Глава государства указ отменил. И это была серьезная заявка на то, что конституционное правосудие в России стало фактом.
Впрочем, торжество права над силой сразу дало и осечку. Значительным актом КС было решение относительно намерения Татарстана провести в марте 1992 года референдум о независимости. Суд признал незаконными ключевые вопросы референдума. Президент призвал регион смириться. Безуспешно. Республика не подчинилась решению КС, а соседняя заявила открыто, что вообще не намерена выполнять решения КС. Хорошо известно, к каким последствиям это привело - лишь только сейчас в этой области что-то упорядочивается.
В таких условиях Суду предстояло рассматривать, быть может, самое громкое дело - "Дело КПСС". Персоны выступавших, факты и документы, оглашавшиеся в открытом заседании - все тянуло на сенсацию. Общество, еще не освободившееся от августовских эмоций 1991 года, ждало нового Нюрнберга. Эти ожидания не могли оправдаться: КС рассматривал не преступления ушедшего режима, а правомерность указов Ельцина о запрете компартии и отчуждения в пользу государства ее имущества. Суд сумел удержаться в правовых берегах, хотя в ходе слушаний вскрывались такие преступления, для которых и вправду нужен был Нюрнберг.
Говорят, публичная деятельность судей, первого председателя Валерия Зорькина превратила КС в политический орган. Что и предопределило его кризис. Наверное, не совсем так. Не кризис суда случился в октябре 1993 года, а кризис политически-правовой системы, на вершинах которой проходила схватка за власть. После перерыва в несколько месяцев, принятия новой Конституции, а вслед за тем нынешнего закона о КС, началась регулярная деятельность конституционного судопроизводства.
Успокоительную струю в деятельность Суда внес его второй председатель Владимир Туманов. Под его председательством слушалось для всех болезненное дело о чеченском конфликте. Надо было пройти по тонкой грани - не соскользнуть "в политику".
Считается, что гарантом Конституции у нас является президент. Если говорить о целостности государства, внешней политике, обороне, наверное это так. Что же касается прав и свобод граждан, то их гарантом все же является судебная система в целом, и ее особая инстанция - Конституционный Суд. И почти восьмилетняя "послекризисная" практика это подтверждает. Большинство рассматриваемых дел возникает по частным жалобам граждан. Очередность дел определяется не важностью заявителя, а датой подачи иска, - гражданин уравнен с государством. Да и вердикты в подавляющем большинстве бывают в пользу граждан. Достаточно вспомнить "дело о прописке".
К сожалению, деятельность КС остается неизвестной обществу. Телевидение практически не показывает судоговорение на пленарных заседаниях; судьи неузнаваемы в лицо, в отличие от депутатов Госдумы. Нынешний председатель Марат Баглай скуп на интервью и решительно отвергает комментирование выносимых решений. А ведь они значительны. В сущности судебная реформа, принятие нового Уголовно-процессуального кодекса предопределены целым букетом решений КС по жалобам граждан, попавших в жернова репрессивной машины. Почти сто лет назад, в 1907 году член Верховного суда США Чарльз Эванс Хуго сказал: "Мы действуем на основе Конституции. Но конституция - это то, что о ней говорит судья".
Юрий ФЕОФАНОВ, N 203 (26041), cтраница: 4, "Известия"
01/11/2001
|
