Интернет-конференция
Председателя Конституционного Суда Российской Федерации
Баглая Марата Викторовича
"К 10-летию Конституции Российской Федерации: защита конституционных прав и свобод граждан"

29 января 2003 9:55 мск
Москва, ЦИТ МГУ

29 января 2003 года в 9:55 по московскому времени в Центре Информационных Технологий МГУ началась интернет-конференция Председателя Конституционного Суда Российской Федерации Баглая Марата Викторовича.

В этом году Конституции России исполняется 10 лет. Как работает Конституция России? Какова роль Конституции и Конституционного Суда в становлении правового, демократического общества в России? На эти и другие вопросы интернет-аудитории сегодня ответит М.В.Баглай.

Интернет-конференция проводится компанией "Гарант" при поддержке компании "Гарант-Интернет", интернет-холдинга "Rambler" и журнала "Законодательство".

Ведущий интернет-конференции — Шаманов Евгений Вячеславович (директор по внешним связям компании "Гарант").

Ведущий: Здравствуйте, уважаемые коллеги!

Я с удовольствием представляю гостей и участников нашей конференции и тех кто принял активное участие в ее организации: Председатель Конституционного Суда Российской Федерации Марат Викторович Баглай, Руководитель секретариата Председателя Конституционного Суда Российской Федерации Елена Владимировна Кравченко, Руководитель Пресс-службы Конституционного Суда Российской Федерации Анна Жановна Малышева, директор компании "Гарант" Дмитрий Викторович Першеев, директор компании "Гарант-Интернет" Солдаткин Алексей Евгеньевич, главный редактор журнала "Законодательство" Наталья Викторовна Ткаченко, заместитель директора по внешним связям компании "Гарант" Татьяна Юрьевна Комарова.

К началу конференции было получено около 200 вопросов.

Первый блок вопросов касается Конституции Российской Федерации в целом и конституционных прав. Вопрос задает Наталия Онуфриевна из Наро-Фоминска: “Уважаемый Марат Викторович! Соблюдается ли Конституция России?”

Баглай М.В.:
Прежде всего я хочу поблагодарить всех тех, кто обратился с вопросами. Это говорит о том, что существует живой неподдельный интерес к жизненной силе нашей Конституции и к деятельности Конституционного Суда.

Все вопросы довольно содержательные и затрагивают актуальные проблемы, поэтому говорить на эту тему в высшей степени интересно. Конечно, на все вопросы, которые были заданы, ответить будет очень трудно, потому что их просто очень много. Я за это заранее приношу извинения.

Что касается этого вопроса, то с моей точки зрения, десятилетний срок жизни Конституции РФ убеждает в том, что она действительно соблюдается. Права и свободы, зафиксированные в Конституции, находящейся на уровне международных стандартов, соблюдаются. Конечно, есть у нас законы, в которых мы обнаруживаем несоблюдение прав и свобод человека по конституционным нормам, ну так мы их и исправляем. В нашей стране, безусловно, соблюдаются личные и политические права. Что касается социальных прав, конечно, здесь мы видим проблему. Это пенсии и их размеры, невыплата заработной платы, жилищные проблемы, вопросы здравоохранения. Решение всех этих проблем зависит или от экономических возможностей государства или просто от плохой организации дела.

Конституция устанавливает систему органов государственной власти. За эти 10 лет принцип разделения властей не нарушался, сроки избрания высших органов власти, сроки избрания Президента, избрания Государственной Думы не нарушались. В основном соблюдаются сроки избрания органов государственной власти субъектов Федерации. Говоря другими словами, конституционные нормы, которые определяет система органов государственной власти, действительно соблюдается, и мы не знаем никаких грубых нарушений.

Еще одна часть Конституции – федерализм, здесь, кажется, больше всего у нас имеется критики. Может быть, есть для этого основания, но я думаю, это критика не к Конституции обращена, а к нашему законодательству, которое постоянно меняется, совершенствуется. Федерализм этой Конституции – демократический федерализм, он все-таки создан и развивается. И в этом отношении, у нас могут быть претензии к законодательству, которое повторяю, все время находится в развитии, но конституционные нормы соблюдаются.

Ведущий: Спасибо, Марат Викторович.

Ряд вопросов на такую же тему. Вопрос задает Сергеев из г.Петропавлавск-Камчатск. Уважаемый Марат Викторович, ныне действующая Конституция имеет массу недостатков. Некоторые из них являются очевидными, например, обязанности граждан оказались в главе “Права и свободы”; норма о статусе прокуратуры в главе “Судебная власть”, не говоря уже о многих пробелах (проблемах), с которыми Вам приходится сталкиваться. Президент РФ В. В. Путин считает, что нецелесообразно вносить поправки в Конституцию, но если было бы принято решение о принятии новой Конституции, какой бы Вы ее видели?

Баглай М.В.:
Прежде всего мне хотелось бы сказать, что каждый вправе считать, что в Конституции есть недостатки и критиковать ее. Я Вам признаюсь, что я не вижу никакой массы недостатков в Конституции. Действительно, можно сказать, что права и обязанности находятся в одной главе. Это объясняется тем, что раньше у нас права и обязанности составляли целую главу Конституции и основное внимание делался на обязанности людей, а теперь основной упор на права человека. Поэтому обязанности попали в эту главу, хотя в чистом виде они, конечно, к правам не относятся. Но делать упор на обязанности, я полагаю, наш законодатель не хотел.

Что касается пробелов, то пробелы в Конституции неизбежны. Наша Конституция довольно пространна - 137 статей. Есть в мире конституции и поменьше. А для того, чтобы преодолеть пробелы, существует возможность толкования Конституции – это как раз то, чем занимается Конституционный Суд. Существуют Федеральные Конституционные законы, они конечно, не есть часть Конституции, но примыкают к ней. И таким образом, исправляют очень многие вопросы, которые не нашли прямого освещения прямого в Конституции. Но и собственно все конституционно-правовое законодательство развивает Конституцию, развивает ее многие положения. И таким образом, я полагаю, что в основном вот эту пробельность регулирования конституционно-правовых отношений нам удается каким-то образом восполнить.

Что касается поправок к Конституции – да, они возможны. Действительно, наш Президент РФ считает, что сейчас нецелесообразно вносить какие-то поправки. Но, повторяю, вся процедура внесения поправок предусмотрена в самой Конституции.

Что касается новой Конституции, мне бы хотелось, чтобы как можно дольше сохранялась ныне действующая, потому что в стабильности – сила Конституции. Но если будет другая, если будет новая, значит, мы будем ею руководствоваться. Очевидно, это будет на уровне тех представлений и тех политических условий, которые сложатся к какому-то икс-времени.

Ведущий: На ту же тему вопрос задает Максим из Екатеринбурга. Уважаемый Марат Викторович! Не видите ли вы противоречия между статьей 5 Конституции России, в которой сказано, что Российская Федерация состоит из равноправных субъектов, и п. 2 статьи 68, где говорится, что только Республики вправе устанавливать свой государственный язык?

Баглай М.В.:
Мне кажется, что здесь никакого противоречия не существует. Надо иметь в виду, что двадцать один субъект нашей Федерации – это национальные Республики, и у них кроме государственного языка, предусмотренного нашей Конституцией, - русского, есть официальный государственный язык. У них есть и проблемы со своим национальным языком, и они поэтому по Конституции имеют право на принятие законов о своем государственном языке. Но в других субъектах, назовем их русскоязычными, такой проблемы нет. Там официальный государственный русский язык, это - язык большинства, подавляющего большинства населения. Какой же еще другой язык можно здесь предусмотреть? Поэтому вряд ли здесь есть какое-то нарушение равноправия. Равноправие и равенство должны быть в другом: в единстве статуса, в единстве прав и обязанностей. На что внимание нашего законодателя постоянно направлено.

Ведущий: Еще большой блок вопросов. Он касается конституционной защиты прав граждан и Конституционного Суда. Первый из них задает Армен Джигорян из Москвы. Уважаемый Марат Викторович, считаете ли Вы, что существующая на данном этапе развития российского конституционализма система конституционного контроля над соблюдением прав человека эффективна и адекватна?

Баглай М.В.:
Ну, конечно, всегда можно найти недостатки в любой системе, но я полагаю, что в целом наша система предусмотрена Конституцией и достаточно продумана.

Начнем немножко с неожиданной стороны: во-первых, этим занимается сам Парламент, который, принимая законы, в подавляющем большинстве случаев, не ошибается и обеспечивает конституционный характер норм, которые он вводит; во-вторых, существует Конституционный Суд, у которого очень широкие права по конституционному контролю.

Контроль за его соблюдением осуществляют в сущности все судебные органы - и Верховный Суд, и Высший Арбитражный Суд, этим же занимается и наша прокуратура. Таким образом, в системе в совокупности закреплены очень большие возможности для того, чтобы обеспечить контроль за соблюдением прав свобод человека.

Ведущий: Спасибо. Следующий вопрос от Иванова Игоря. Скажите, пожалуйста, чем Конституционный Суд способен реально помочь рядовому гражданину?

Баглай М.В.:
Прежде всего заметим, что Конституционный Суд судит не отдельного человека, а судит законы. А законы, как известно, пишутся для тысяч, а иногда для миллионов людей.

Таким образом, когда мы признаем, скажем, неконституционным закон с точки зрения нарушения в нем прав и свобод человека, мы уже защищаем не одного отдельного человека, а именно вот этих тысяч людей.

А если более конкретно, то когда мы признаем какой-то акт неконституционным (нам закон позволяет, и мы это делаем), мы тут же предписываем общим судам пересмотреть дело этого человека, именно в том направлении, которое указывает Конституционный Суд.

Ведущий: Этот вопрос традиционно задают на наших конференциях, в данном случае он звучит так от Павла из Тверской области: “Как стать судьей Конституционного Суда Российской Федерации?”

Баглай М.В.:
Судьей может стать каждый, кто удовлетворяет требованиям, указанным в законе. Надо быть не моложе 40 лет, надо иметь высшее юридическое образование, квалификацию, безупречную репутацию, стаж юридической работы не менее 15 лет…

Но это все формальные требования. Кандидатуры подбирает Президент, который представляет их Совету Федерации, а Совет Федерации назначает судью на должность. Президенту же представляют те кандидатуры, которые выдвигают научные учреждения, судебные учреждения нашей страны. Президент выбирает тех, кто не только отвечает формально требованиям, а прежде всего юристов высокой, проявленной уже квалификации. В результате нынешний состав Конституционного Суда показывает, что в большинстве своем это люди с большим опытом научной деятельности - у нас, например, из 19 судей — 11 — это профессора и доктора наук, еще 6 — кандидаты наук. Или это бывшие судьи Верховного Суда, других судов, или это работники прокуратуры, другими словами говоря, представители всех таких учреждений, которые имеют дело с применением, анализом законов.

Вот таким образом складывается Конституционный Суд, хотя заранее, конечно, сказать, что есть какие-то квоты, нельзя. Мы видим, что Президент и Совет Федерации этим не руководствуются.

Ведущий: Следующий вопрос: Что только не пишут о Конституционном Суде: что он в последнее время избегает политики, что не принимает принципиальных решений, что согласовывает все свои постановления с Кремлем и что не смеет отменить ни одного нормативного акта, подписанного Путиным. В связи с этим хочу спросить: действительно ли Конституционный Суд по-прежнему независим или на него все-таки оказывают давление представители администрации Президента РФ и других исполнительных структур? Константин Катанян (Москва).

Баглай М.В.:
Конституционный Суд вне политики - это известно. В том смысле, что судьи Конституционного Суда не занимаются политической деятельностью. Никто не входит в политические партии, и могу сказать абсолютно достоверно, что никаких политических дискуссий, политических подходов, соображений целесообразности в нашей работе нет. Только правовые критерии. Но, с другой стороны, право регулирует и политические отношения. И в этом смысле можно сказать, что политические отношения в известной мере являются составной частью предмета нашего рассмотрения, но не непосредственно, не специально. Политики в чистом виде в Конституционном Суде давно уже нет, это смело можно утверждать.

Дальше, что касается - согласовываем мы с кем-то свои решения или нет? Говорю прямо, что ничего и ни с кем мы не согласовываем. Суд самостоятельно решает все вопросы, не говоря уже о том, что согласовывать что бы то ни было невозможно даже технологически. Не хочу ни на кого бросить тень, но Конституционный Суд - это не суд, который действует в составе одного судьи, которому, предположим, можно что-то сказать. Это девятнадцать судей, убедить которых в том, что нужно действовать так или иначе, очень тяжело. Они все самостоятельны.

Далеее, что касается актов, которые подписывает Президент. Как можно утверждать, что мы их не проверяем, если Президент подписывает законы, то есть участвует в законодательном процессе вместе с двумя Палатами нашего Федерального Собрания? Мы проверяем акт, под которым в том числе стоит и подпись Президента.

Что касается нормативных актов — указов Президента, то надо признать, что времена изменились. У нас был период, когда законодательный массив нашей страны был маленький, или, скажем так недостаточный, только-только нарастал. И тогда Президент часто выпускал нормативные указы. Установилось даже такое с критическим оттенком выражение “указное право”. Сейчас нет этого, сейчас нормативные указы выпускаются Президентом крайне, крайне редко. Если бы кто-нибудь обратился в Конституционный Суд , мы, безусловно, бы их рассмотрели, никакого в этом сомнения нет.

Что касается давления... Что под этим понимать? В нашем процессе участвуют: полномочный представитель Президента, полномочный представитель Правительства, представители Государственной Думы и Совета Федерации. Они излагают свою точку зрения на вопрос, который мы решаем. Чаще всего представители Федерального Собрания отстаивают тот акт, который оспаривается. Представитель Президента иногда выступает критически. Можно ли назвать эти выступления давлением на Конституционный Суд? Вряд ли. Потому что в наших процессах выступают также и представители той стороны, которая оспаривает акт. Процесс-то ведь состязательный. Мы, конечно, выслушиваем все стороны. Там где мы чувствуем какую-то логику, аргументацию, заслуживающую внимания, мы это воспринимаем, но сказать, что мы подвержены давлению только какой-нибудь одной стороны, невозможно. Для этого, по-моему, достаточно проанализировать наши постановления.

Повторяю, мы прислушиваемся к тем участникам процесса, в позиции которых присутствует логика, аргументация. Кроме государственных органов, иногда говорят о давлении со стороны прессы, средств массовой информации. Но вряд ли это можно называть давлением. Мы очень приветствуем, когда средства массовой информации нами интересуются, пишут, рекомендуют, критикуют и так далее. Это нормальное явление в демократическом обществе. Это нормальная взаимосвязь государства и общественности, без которой демократия невозможна.

Ведущий: Следующий вопрос: «Добрый день. Я являюсь студенткой Санкт-Петербургского Юридического института Генеральной прокуратуры, и тема моей дипломной работы непосредственно касается конституционного права: «Президент Российской Федерации как основной гарант прав и свобод человека и гражданина». Какие основные направления по реализации этого положения, по вашему мнению, были выработаны за прошедшие десять лет?» Задает Бурова Зоя Викторовна из Санкт-Петербурга.

Баглай М.В.:
Я, прежде всего, хотел бы поддержать Зою Викторовну, она выбрала хорошую тему дипломной работы, очень интересную, с теоретической точки зрения прежде всего.

По этому вопросу ведутся дискуссии, высказываются разные точки зрения, то есть создана благодатная почва для того, чтобы написать хорошую дипломную работу.

Теперь что касается содержания этого вопроса - как раскрыть положение статьи 80 нашей Конституции о том, что Президент – основной гарант. Прежде всего, главным подтверждением этой нормы является как раз то, что Президент имеет рычаги воздействия на все органы государственной власти. И на законодательный процесс, участником которого он является, и на исполнительную власть, которую он возглавляет, и на судебную власть. Конечно, он не вмешивается в правосудие, но, с точки зрения организации этой ветви власти его компетенция налицо - в назначении судей Президент участвует. Следовательно, в целом он влияет и на защиту прав и свобод граждан.

Можно сказать и более конкретно: Президент разрабатывает законопроекты, в том числе и законопроекты по защите прав и свобод граждан, и направляет их в Федеральное собрание. Надо сказать, что мало законопроектов, где бы не затрагивались права и свободы человека.

Далее - Президент имеет право вето. И именно тогда, когда Президент видит в законопроектах нарушения прав граждан, он использует это очень сильное оружие - вето. Надо сказать, что для проверки качества законодательных актов у него существует очень большой аппарат, сильное правовое управление, комиссия по правам человека, по гражданству и некоторые другие, которые в этой работе очень помогают.

Далее, не будем забывать, что Президент руководит правозащитными ведомствами или, как их называют, силовыми: Министерство внутренних дел, Федеральная служба безопасности и другие, которые обеспечивают безопасность человека. Безопасность – это очень важное условие для того, чтобы права были действительно реальными в нашей стране. Президент воздействует на субъекты федерации, правовое регулирование в которых тоже затрагивает права граждан. Здесь воздействие Президента, особенно в последнее время, усилилось довольной значительно. Вплоть до того, что в тех случаях, когда грубо нарушаются права человека, Президент имеет право роспуска законодательного собрания, имеет право освобождения от должности высшего должностного лица субъекта Российской Федерации.

Естественно, осуществить подобную крайнюю меру воздействия на руководство субъекта Российской Федерации не так просто, и в решении Конституционного Суда мы подчеркнули это и ввели довольно значительные стабилизаторы этого процесса, например, такие, как судебный порядок. По другому и быть не может, когда речь идет о выборных должностях в федеративном государстве.

Тут нельзя действовать теми же методами, что в унитарном государстве. Кстати, до роспуска законодательных собраний или увольнений губернаторов пока, к счастью, не доходило. Но возможности эти у Президента, как гаранта прав, есть.

Ведущий: Спасибо большое за ответ. Вопрос задает Артем Гальченко из г.Москвы. Уважаемый Марат Викторович! Как Вы относитесь к предоставлению Конституционному Суду права самостоятельно определять момент вступления в силу своих актов? В результате этого часто бывает, что Конституционный Суд позволяет продлить действие нормы закона, признанной неконституционной. Но в соответствии с частью 6 статьи 125 Конституции, «акты и их отдельные положения, признанные не конституционными, утрачивают силу». Никаких оговорок о сроках утраты ими силы в Конституции нет. Считаете ли Вы, что пункт 12 части 1 статьи 75 Федерального Конституционного закона «О Конституционном Суде РФ» противоречит Конституции и не подлежит применению?

Баглай М.В.:
Суд не может быть судьей в своем собственном деле. И поэтому мы свой закон, то есть закон «О Конституционном Суде РФ» не проверяем на его соответствие Конституции РФ. Но по сути, Артем Гальченко прав.

Это очень тонкое замечание, и он верно увидел здесь проблему. Действительно в Конституции написано, что акт, признанный неконституционным, немедленно утрачивает силу. Немедленно! И в то же время, возможна отсрочка.

Начнем с того, что подобные отсрочки случаются крайне редко, и в исключительных случаях. И делается это как раз в интересах людей.

Самый, наверное, характерный пример – налоги и сборы. Мы установили неконституционность какого-либо сбора или налога. Но федеральный бюджет уже сверстан, и эти налоги уже заложены в доходную часть бюджета. Иными словами, за этим стоит гарантия тех или иных социальных прав. Если немедленно признать, что взимание того или иного налога не конституционно и прекратить эту практику, значит поставить под угрозу выполнение государством своих социальных обязательств перед гражданами.

Поэтому, чтобы дать возможность, ну если хотите, подготовиться нашим властям к новому правовому регулированию, мы отсрочиваем вступление в силу нашего решения. Только с этой целью. По прошествии какого-то времени, обычно, не более полугода, никак не более, бывает и меньше, наше решение, безусловно, вступает в силу.

Ведущий: Вопрос от Метлина Артема из города Владимира. Может ли Конституционный Суд противостоять внесению изменений в Конституцию?

Баглай М.В.:
Такой возможности наша Конституция, слава Богу, не предусматривает.

В Конституции четко прописано, кто может менять Конституцию. Это Конституционное собрание, Федеральный парламент. Вносить предложения об изменении Конституции могут Президент, Правительство, субъекты Федерации. Но нигде не сказано о том, что этому может противодействовать, противостоять Конституционный Суд.

Ведущий: Еще один вопрос. Его задает Максим из Москвы. Каково соотношение международного права с российским конституционным правом в практике Конституционного Суда Российской Федерации?

Баглай М.В.:
Прежде всего хочу отметить, что между международным правом и нашей Конституцией особых противоречий нет. Не случайно, десять лет тому назад, когда писалась наша Конституция, общепризнанные нормы международного права были одним из главных ориентиров.

Я в этом процессе тоже участвовал и видел, насколько тщательно все это делалось. Разработчики Конституции исходили из международных норм, из сложившейся международно-правовой практики. И в сущности многие нормы, да все фактически нормы нашей Конституции, в особенности те, которые касаются прав человека, почти повторяют международные пакты о правах человека. Так что противоречия нет. С другой стороны, наша Конституция прямо предписывает, что общепризнанные принципы и нормы международного права являются составной частью Конституции.

Что отсюда вытекает? То, что мы принимаем свои решения, опираясь на Конституцию и ссылаемся на международное право. Примерно 160 наших решений содержит такие ссылки на международное право. Но надо прямо сказать, что эти ссылки носят дополнительный характер.

Наиболее сложный, интересный и важный вопрос - это учет нами Европейской Конвенции о правах человека, которая развивается и прежде всего через практическую деятельность Европейского Суда по правам человека.

Решения Европейского Суда мы в обязательном порядке принимаем во внимание. Вы найдете их в некоторых наших постановлениях. Мы стремимся не только не отрываться от европейских стандартов, но и интегрироваться в европейское право, важнейшим фактором развития которого является Европейский Суд.

Ведущий: Мы переходим к третьему блоку вопросов, он тоже очень большой и это вопросы, связанные с пропиской или с регистрацией. Тема, безусловно, острая и волнует очень многих из нас. Я, наверное, зачитают разу несколько вопросов, чтобы потом можно было на них сразу ответить.

Вопрос № 158: «Уважаемый Марат Викторович! Вы по-прежнему придерживаетесь особого мнения в вопросах о праве граждан Российской Федерации на свободу передвижения и выбора места жительства, считая, что наше право на выбор места жительства не должно нарушать неких социальных прав коренных жителей региона? Если это так, то не считаете ли вы, что норма, установленная в части 3 ст. 17 Конституции Российской Федерации, согласно которой «осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц», имеет своеобразное проверочное действие, которое, в нашем случае, проявляется в том, что некие социальные права коренных жителей региона не должны нарушать прав всех остальных граждан Российской Федерации на проживание в этом регионе?» Спрашивает Марк из Ташкента.

Следующий вопрос № 130: «Когда отменят „крепостное право“ в России? Я имею в виду прописку, которую теперь стыдно именуют регистрацией, хотя суть осталась прежней. Я — россиянин, родом из Ленинградской обл., в Москве работаю уже 10 лет, и моей семье эта проблема неравенства доставила немало трудностей». Спрашивает Владимир Самолейнко из Москвы.

Еще один вопрос № 155, от Андрея из Москвы: «Уважаемый Марат Викторович! Сейчас рабочая группа по совершенствованию миграционного законодательства под руководством заместителя Главы Администрации Президента В.П.Иванова разрабатывает проект нового закона о регистрации граждан по месту жительства и по месту пребывания. Разработкой этого законопроекта занимается коллектив во главе с вице-мэром г.Москвы В.П.Шанцевым. Не считаете ли Вы циничным сам факт того, что разработку столь важного и знакового для нашей страны закона поручили именно одному из руководителей Москвы, чьи нормативные акты больше всего грешат нарушением прав на свободу передвижения и выбор места жительства?».

Есть несколько вопросов, которые содержат совсем другую точку зрения, например вопрос 7 от Владимира из Перми: «Не считаете ли Вы, что в наше неспокойное время нужно обязательно вернуть прописку по месту жительства или хотя бы регистрацию, как одно из средств по борьбе с преступностью?». Таких вопросов масса, просто расскажите, каково ваше мнение по вопросам.

Баглай М.В.:
Действительно, в свое время я публиковал особое мнение, но никакого юридического значения оно не имеет. Я, как судья, обязан по закону и по пониманию своего долга стоять на позиции Конституционного Суда, который отменил прописку, объявив ее противоречащей ст.27 нашей Конституции.

Там ясно сказано, что граждане России имеют право на свободу выбора места жительства. Совершенно очевидно, что регистрация необходима, но очень важно, каково содержание этой регистрации. Мы сказали, эта регистрация должна носить уведомительный, а не разрешительный характер. Она не должна путем хитрых сплетений восстанавливать институт прописки, она не адекватна прописке. Если в каких-то городах имеет место институт прописки, а мы иногда слышим об этом, то это неконституционно, могу сказать сразу.

Но, конечно, кроме юридического аспекта существует серьезная жизненная проблема - неконтролируемая массовая миграция. Она захлестывает некоторые города, особенно Москву. И поэтому сейчас изыскиваются возможности законодательного контроля, который должен способствовать решению этой проблемы. Конечно, он должен осуществляться и в соответствующих формах без нарушения конституционных прав и свобод граждан. И определенные действия властей в допустимых рамках возможны.

Марк из Ташкента, так он назвался, называет положение о том, что любые свободы и права не должны нарушать и затрагивать права и свободы других людей, «проверочным». Я, признаюсь, так не думаю. И мировая практика, и научные теории, и работы классиков говорят нам о том, что это важнейшая составная часть концепции свободы, принятая во всем цивилизованном мире.

Да, действительно, свобода должна быть, но она не должна наносить вред, затрагивать права других людей. Это коренное положение, которое никто отменить не может, даже тень сомнения бросать на это не стоит. И применительно к проблеме регистрации тоже.

Теперь, что касается вопроса о рабочей группе, разрабатывающей законопроект о регистрации. Честно говоря, я о группе Иванова ничего не знаю, никогда не слышал, но если и есть такая группа, то в ее силах провести лишь первый, самый предварительный этап работы по созданию нового закона. Цинизма в том, что в состав этой группы входит Шанцев, я признаться, не вижу никакого. Вполне логично, что к подобной работе подключают представителей как раз тех регионов, которые больше всего страдают от избыточной миграции, то есть каждодневно сталкиваются с проблемой. Так что это совершенно естественная вещь.

И что значит - «поручили Шанцеву»? Кто поручил, собственно? Если это поручение исходит от руководства Москвы, от Мэра, то это его право - поручить своему заместителю разрабатывать какой-то законопроект. Пожелаем им удачи.

Но твердо могу сказать, что если новый закон окажется противоречащим Конституции, мы его отменим. Конституционный Суд всегда на страже, и этот мяч мы в ворота не пропустим.

Ведущий: Спасибо. Мы переходим к четвертому блоку вопросов - вопросах о «взаимоотношениях» Конституционного Суда и общих судов, а именно – о пределах компетенции общих судов и об исполняемости ими решений Конституционного Суда. Вопрос от Андрея из Москвы. Уважаемый Марат Викторович! 23 января, Измайловский суд г. Москвы, рассматривая мою жалобу на отказ мне в регистрации по месту пребывания, просто усмехнулся над решением Конституционного Cуда РФ. На мои ссылки к постановлению КС от 2 февраля 1998 г. № 4-П, в котором сказано, что «определение гражданином места своего пребывания необязательно связано с наличием у него соответствующего жилого помещения в качестве места пребывания», судья Боброва цинично заявила, «вот и обращайтесь в Конституционный Cуд, чтобы они вас там у себя зарегистрировали». Как после этого верить в правосудие?

Баглай М.В.:
В любом случае, даже если когда-нибудь в отношении кого-нибудь суд вынесет решение, которое этого человека не устроит, переставать верить в правосудие не следует, потому что правосудие - это не решение районного суда, это вся система, включая кассационное, надзорное обжалование, которое дает возможность исправить любые судебные ошибки.

Я не знаю судью Боброву, этой ее реплики лично не слышал, следовательно ничего не могу о ней сказать. Я не знаю, при каких обстоятельствах она, как сказано в вопросе, усмехнулась. Вообще-то, если женщина улыбается, ничего плохого в этом нет. Если же она действительно сказала: «Идите в Конституционный Суд и пусть он вас у себя регистрирует», то это, конечно, грубость, которая не достойна судьи, и заслуживает осуждения. Но в каждой такой ситуации надо разобраться, убедиться, доказательно убедиться.

К тому же есть куда обжаловать подобные инциденты. Можно обжаловать в судебном порядке, можно обжаловать в прокуратуру, можно и нужно заставить любого выполнять решения Конституционного Суда.

Ведущий: Вопрос на ту же тему. Вопрос из Архангельской области г.Северодвинска – Александр Постников: "Марат Викторович, объясните, пожалуйста, Вашу позицию как юриста и председателя Конституционного Суда РФ по вопросу о выборах вице-мэра г.Москвы? Не превысила ли судебная инстанция своих полномочий? Если следовать этой логике, то субъекты Федерации фактически лишаются какой-либо самостоятельности при решении вопроса о формировании собственных органов государственной власти. Получается, что у нас уже не Федерация, а унитарное государство. Где все равны не правовом понимании, а фактически. Остается только сравнять количество жителей регионов и их размеры. Это, во-первых. А, во-вторых, с точки зрения принципа демократизма конституционного права, разве не лучше будет если власть в субъекте Федерации будет переходить человеку, который также был избран, а не назначен чиновниками? Спасибо."

Баглай М.В.:
Ну, прежде всего, надо приветствовать, что в г.Архангельске интересуются тем, что происходит в г.Москве. Это говорит о том, что у нас действительно федеративное государство, где люди, живущие в разных уголках нашей большой страны, интересуются тем, что вообще в стране происходит. Это надо только приветствовать.

Что касается этого судебного дела, то, насколько я знаю, оно не закончено. Поэтому я ему оценки никакой дать не могу. К тому же, чтобы оценить материалы дела, прежде всего нужно с ними ознакомиться. У нас, у судей, есть незыблемое правило – надо подержать дело в руках, прочитать внимательно, изучить. И только после этого давать оценку.

А в общем плане, хотелось бы сказать, что если действительно речь идет о проверке законности норм Устава Москвы, то могу сказать твердо: проверку Конституции Уставов субъектов Федерации, с точки зрения их соответствия как Федеральной Конституции, так и Федеральным законам, осуществляет Конституционный Суд и больше никто. Об этом прямо говорится и в нашем законодательстве, и в двух решениях Конституционного Суда РФ. Потому что проверка такого важного, принятого народом или высшим представительным органом акта, как Конституция или Устав, не должна осуществляться одним человеком, как это происходит в судах общей юрисдикции. Здесь необходима коллегиальность, намеренная усложненность, которую вводит законодатель, предписывая, например, чтобы мы рассматривали такие учредительные документы, как Уставы, полным составом суда. Не палатой, в которой 10 человек - тоже ведь много, а всем составом суда, всеми 19 судьями.

Вы спросите – зачем так сложно? Не только затем, чтобы проявить уважение к учредительным документам субъектов РФ, за которыми стоит воля народа, но и затем, что любая конституция или устав - очень сложный документ, и проверять его надо всесторонне. Могу Вам сказать, что у нас это всегда очень сложный, длительный процесс, где мы очень внимательно оцениваем различные аспекты дела. Можно сказать, что внимание к Уставу или Конституции субъектов Федерации повышенное. А, в целом, повторяю, норма гласит, что учредительные документы проверяются только в порядке Конституционного судопроизводства, а не в судах общей юрисдикции.

Ведущий: Вопрос: Марат Викторович, расскажите о самом сложном в Вашей работе, и о том, как Вы эти вопросы решаете? Давид (Сочи).

Баглай М.В.:
Лучше спросите - что легкого в моей работе? Я бы сказал, что самое легкое - это пить чай во время заседания. Но на самом деле, самое сложное – это процесс выработки постановления. Представьте себе - девятнадцать судей, и каждый из нас видит проблему по своему.

Но, как известно, точек зрения на проблему может быть много, а сущность у нее одна. Вот ее и надо выявить. Так что самое трудное - привести все точки зрения, позиции всех судей к единому знаменателю, и учесть все те принципы, которые будут заложены в основу судебного решения. Лично мне бывает непросто тогда, когда я оказываюсь в меньшинстве, а большинство судей склоняются к другой точке зрения. К счастью, такое случается не часто, но все же бывает иногда. Могу сказать, что я относительно спокойно «наступаю на горло собственной песне» и присоединяюсь к мнению большинства. Каждый судья, правда, имеет право выступить с особым мнением, но злоупотреблять этим, конечно, никто не хочет.

Ведущий: Следующий вопрос от господина Сергеева из г.Якутска: "Конституционный Суд Российской Федерации, как показала практика его деятельности, стал одной из наиболее существенных организационных гарантий прав и свобод гражданина. Уважаемый Марат Викторович! Как Вы относитесь к инициативе учреждения системы административных судов в Российской Федерации, аналоги которых уже длительное время действуют в развитых европейских странах? Спасибо."

Баглай М.В.:
Я отношусь к этому положительно. Мне кажется, что административное судопроизводство, как одно из четырех основных видов судопроизводства, было бы очень полезно, если бы оно реализовалось еще и в специальную систему административных судов. Сейчас оно тоже реализуется и судами общей юрисдикции, и арбитражными судами. Но если бы была создана система административных судов, я полагаю, что специализация в данном случае помогла бы делу - споров у наших граждан с властями довольно много. Действительно, во многих странах существуют административные суды, я с интересом изучаю их практику, и не раз убеждался, что они делают очень полезное дело. Мы знаем, что законопроект о создании административных судов был представлен в Государственную Думу, но там и застрял, пройдя только первое чтение. И дальше дело не движется. Но на чем мы твердо стоим, так это на том, что компетенция этих административных судов никоим образом не должна пересекаться с компетенцией Конституционного Суда Российской Федерации и Уставных Конституционных Судов субъектов Федерации. Очень важно, чтобы, решая одну проблему, мы не породили другую.

Ведущий: Следующий вопрос: "Что вы думаете по поводу судебного прецедента в Российской Федерации? Есть ли у этого направления будущее?"

Баглай М.В.:
Вопрос больше теоретический, научный. Вокруг него идет очень бурная дискуссия в научных журналах, на научных конференциях. У нас не англо-американская система права, а европейско-континентальная, если можно так сказать, где в основе - статутное право, а не судебный прецедент. Хорошо это или плохо? Судебный прецедент имеет, безусловно, определенные преимущества: например, он способствует стабилизации судебной практики на длительный период, но имеет и определенные недостатки, и, самое главное — у нас пока нет никаких оснований для введения прецедентного права ни в обычаях, ни в судебной практике, потому что у нас есть очень четкий принцип независимости судьи в процессе - это конституционный принцип, из которого следует, что судья при решении вопроса сам определяет, на что ему опираться при принятии решения. И прежде всего он должен руководствоваться Законом.

Но есть один весьма интересный аспект, касающийся развивающегося прецедентного права, и он напрямую связан с Европейским Судом по правам человека. Этот суд более 50 лет действует, накопил огромное количество судебных прецедентов, которые для нас - источник права, и мы иногда копаемся в этих старых архивных книгах и принимаем на вооруженияеэти решения, многие из которых, повторяю, были сформулированы очень давно. И здесь прецеденты защиты прав человека имеют для нас огромное значение, мы даже в какой-то степени заимствуем их.

В европейском праве все больше и больше растет значимость Европейского Суда как центрального органа, проверяющего состояние прав человека, с точки зрения регулирующего воздействия европейской конвенции по правам человека. И во всех европейских странах так или иначе опираются на прецеденты Европейского Суда.

Ведущий: Вопрос № 142: "Уважаемый Марат Викторович! Вот и дождались все мы нового Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации. Ответьте, пожалуйста, как вы считаете, правомерно ли с точки зрения Конституции положения АПК, касающиеся представительства в арбитражном процессе? Согласно положениям АПК представителями могут быть либо штатные работники, либо адвокаты. А как же свобода выбора? Гарантия юридической защиты должна распространяться только на случаи обязательной юридической помощи, когда лицо не может позволить себе нанять адвоката, и тогда государство обязано предоставить ему защитника, а в остальных случаях я сам могу выбирать того, кто будет защищать мои интересы. Ведь живущий по соседству специалист, не являющийся адвокатом, ничем не хуже, а может даже и лучше того адвоката, который может «попасться». Нет ли здесь, по Вашему мнению, серьезного нарушения прав граждан на защиту в суде?" Спасибо. Максим (Москва)

Вопрос № 71. Уважаемый Марат Викторович, вопрос чрезвычайной важности! Принято ли в настоящее время постановление КС РФ относительно неконституционности норм нового Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, регулирующих правила о представительстве? Много ли жалоб находится на рассмотрении в Конституционном Суде по этому вопросу и какова позиция председателя Конституционного Суда? Романов (Калининград)

Баглай М.В.:
Сначала оговориться надо, что позиция председателя Конституционного Суда по данному вопросу или по любому другому никакого значения не имеет. Имеет значение только решение Конституционного Суда, только оно.

Кроме того, председатель никогда не высказывается предварительно ни о чем. Если я это сделаю, а потом будет рассмотрение дела по данному вопросу, то согласно закону меня придется вывести из состава суда, рассматривающего данное дело, но поскольку я закон немножко знаю и никогда не нарушаю, то и ответить на ваш вопрос по существу не смогу.

Единственное, что могу сказать - Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации принят совсем недавно, но та норма, о которой вы спрашиваете, вызвала уже очень много нареканий. Мы, как вы знаете, по собственной инициативе никаких актов не проверяем, у нас так называемая «связанная инициатива». Но к нам поступило порядка двадцати запросов по названной норме. Заявители считают, что она нарушает принципаравенства, потому что осуществление определенной профессиональной деятельности ставится в зависимость от организационной формы этой деятельности, а именно – от членства в коллегии адвокатов. Заявители говорят: «А если я предпочитаю не к адвокату, а к соседу пойти, который умнее и образованнее?»

Еще бытует мнение, что существующая норма АПК как бы насильно загоняют тех юристов, которые оказывают платные услуги, в адвокатские коллегии, потому что иначе они утрачивают право свободно выступать в судебном процессе. Правы ли заявители? Не знаю. Да и знал бы – не сказал. Это будет решать Конституционный Суд.

Но могу заверить вас, что ответ на ваш вопрос в обозримом будущем будет дан. Ответ, как всегда, правильный.

Ведущий: Есть и такие письма, которые звучат практически в ультимативной форме. Одно из них — очень длинное. Суть его в том, что юрист Алексей Суздалов из г.Челябинска предъявляет Вам ультиматум. Он не доволен тем, что Конституционный Суд слишком долго не принимает решения по запросу Челябинского областного суда, в котором находится дело по его иску.

Баглай М.В.:
Суздалов? Мы уже начали рассматривать его дело, так что в ближайшее время он получит ответ. Но я могу сказать, что ни ультиматумами, ни ласковыми просьбами ни ускорить, ни замедлить рассмотрение дел в Конституционном Суде невозможно. Все дела рассматриваются в порядке строгой очередности. Мы другого принципа не знаем. Составляется календарь рассмотрения дел, и правило здесь жесткое – никаких приоритетов никому. И Президент, и Парламент, и рядовой гражданин – все встают в одну очередь и ждут дня рассмотрения своего запроса. Да, иногда ждать приходится долго. Мы получаем в год от 12 до 14 тысяч обращений, и каждый обратившийся получает развернутый ответ на свою жалобу.

Ведущий: В адрес Председателя КС РФ поступали не только вопросы, но и различные предложения, отзывы. В частности, из г.Казани от Ольги Тарасовой пришло следующее сообщение: Уважаемый Марат Викторович! Большое спасибо за Ваш великолепный учебник по конституционному праву. У нас в КГУ госэкзамены через четыре дня, все студенты нашей специальности (специализации) засыпают вобнимку с учебником. Доброго здоровья и всех Вам благ!

Баглай М.В.:
Спасибо большое, Оля Тарасова, за эту оценку моего учебника. Для меня это очень важно, очень важно. Тем более, сейчас я готовлю четвертое его издание, и я не забуду Вашего доброго отношения к нему. Но, а то обстоятельство, что Вы засыпаете с ним, у меня породило несколько двойственное отношение… Неужели он так написан, что хочется спать, когда его читаешь? И хоть и вобнимку, но все равно. Я постараюсь написать его живее. Спасибо.

Ведущий: Сегодня у нас в зале присутствуют представители многочисленных средств массовой информации, и если вы не против, мы позволим несколько вопросов из зала от журналистов.

Журналист: Бюро правовой информации. Марат Викторович! У меня вопрос по поводу принципа независимости судей. Сейчас часто приходится слышать, что наши судьи прежде всего независимы от граждан.

Баглай М.В.:
Неожиданный аспект. Если вы имеете ввиду, что они игнорируют права граждан, то я надеюсь, что все же это не так.

Судьи должны быть независимы от других властей, и здесь нередко возникают проблемы. Что касается взаимоотношения суда и граждан в ходе процесса, то процессуальные права любого участника процесса прописаны в законе. И любой участник процесса, безусловно, имеет право заявить ходатайство, обжаловать решение суда и так далее. Главное, что человек в ходе процесса остается независимым.

Вопрос от журналиста «Коммерсантъ»: Если какие-нибудь дела, которые Вам в Вашей практике больше всего запомнились как самые сложные или самые интересные?

Баглай М.В.:
Простите, Вы – не Колесников?

Журналист: Нет.

Баглай М.В.:
Дело в том, что газета «Коммерсантъ» в последний раз назвала меня не моим именем: Баглай Марат Ефимович. Поэтому я не то, чтобы зуб имел, но если бы увидел Вашего коллегу Колесникова, то не удержался бы и поправил. А что касается самых интересных дел, то, пожалуй, все интересные.

И не думайте, пожалуйста, что я пытаюсь уйти от ответа. Иногда после первого беглого прочтения кажется, что дело простое или не слишком интересное. Но чем глубже в него вникаешь, тем интересней оно становится. Ни одного исключения из этого правила не было, честно вам скажу. И дискуссии, и споры у нас вспыхивают по всем делам. Но, пожалуй, у меня лично особый интерес вызывают вопросы, связанные с развитием конституционного права, например, может ли Президент баллотироваться на новый срок в 2000 году, или право Президента распускать Государственную Думу, или вопросы, связанные с деятельностью парламента, например, каким большинством должны приниматься законы и как Совет Федерации должен относиться к своей обязанности рассматривать определенные законопроекты.

Вот эти вопросы конституционно-правового характера, которые, совершенно очевидно, влияют на эффективность всего государственного механизма, мне особенно интересны. Но не менее интересны и вопросы рыночного права, связанного с правом собственности. Очень важными были те дела, где мы дисквалифицировали административную конфискацию, указав на то, что такая санкция возможна только по решению суда.

А самыми сложными, пожалуй, были дела, связанные с защитой социальных прав граждан, например, по жалобам чернобыльцев.

Журналист: Десятилетие Конституции будет совсем скоро. Как Вы думаете, сколько Конституция еще просуществует в неизменном виде, или скоро в нее начнут все же вносить поправки?

Баглай М.В.:
Вечных конституций не существует, и, очевидно, когда-то наступит время внесения изменений и в нашу Конституцию. Помните слова Швейка: «Никто не может знать, что с нами будет через пару миллионов лет»? Никто не знает, когда и как изменятся условия нашей жизни и, соответственно, когда встанет вопрос о внесении изменений в Конституцию. И я этого предсказать не могу. Но я убежден: сила Конституции в стабильности. В США конституция действует уже более двухсот лет. И уважение людей к своему основному закону от этого только крепнет. Да, многое устарело, безнадежно устарело, но все это устаревшее постепенно опадает, как листья. А конституция живет, наполняется новым содержанием, благодаря толкованиям Верховного Суда США, благодаря развитию конституционно-правового законодательства. Поправки в нее, конечно, вносили, но представьте себе – всего 27 поправок за 200 лет! Хотелось бы, чтобы и у нас так было.

Ведущий: Пожалуйста, еще вопросы.

Газета «Консерватор»: Марат Викторович, такой вопрос. Сейчас буквально прозвучал вопрос о том, что суд буквально проигнорировал решение Конституционного Суда. Бывает, что и другие суды и другие органы власти не исполняют решения Конституционного Суда. Как с этим бороться и не нужно ли в связи с этим создание некоего специального органа, который бы строго следил за соблюдением постановления Конституционного Суда и карал бы за их нарушение? Большое спасибо.

Баглай М.В.:
Такой орган есть – это прокуратура. А для чего она существует? Прокуратура просто обязана, в случае, если нарушается какое-нибудь нормативное положение, и тем более, исходящее из решения Конституционного Суда, защитить человека, обратиться в суд с требованием, чтобы это было исправлено. Поэтому, специально создавать какой-то новый орган нет никакого смысла. Прокуратура очень много делает в этом направлении. Могу привести вам сотни примеров.

Ведущий: Последний вопрос, пожалуйста.

Журналист: Здравствуйте, информационное агентство «Росбизнесконсалтинг». Скажите, пожалуйста, сейчас 23 марта пройдет референдум в Чечне по принятию Конституции. Ваше мнение, каким образом это может повлиять на ситуацию в Республике? Спасибо.

Баглай М.В.:
Вопрос политический, а значит - не ко мне. Но в принципе, принятие Конституции, особенно референдумом, всенародным голосованием, несомненно призвано стабилизировать ситуацию в Чечне и должно способствовать тому, чтобы там в полной мере заработали конституционные органы власти, и установился конституционный правопорядок.

Солдаткин А.Е. (директор компании «Гарант-Интернет»): Уважаемый Марат Викторович! Позвольте поблагодарить Вас за участие в Интернет-конференции и вручить на память об этом событии экземпляр электронной энциклопедии «Конституция Российской Федерации. Государственные символы России. Федеральная власть». Данный проект приурочен к 10-летию принятия Конституции России и, как мы надеемся, позволит содействовать повышению авторитета Основного Закона, даст гражданам возможность получить подробную информацию о функционировании конституционных институтов, в том числе, с помощью разработанного нами сайта www.constitution.ru.

Баглай М.В.:
Спасибо, это очень интересно!

См. также:

• Фоторепортаж
• СМИ о конференции