Передозировка полномочий

Премьер прибавил в весе. Это вредно для политического здоровья.

Этой весной страна стала свидетельницей активнейшей аппаратной экспансии Михаила Касьянова. В апреле его стараниями пост вице-премьера по промышленности и военно-техническому сотрудничеству (ВТС) занял Борис Алешин. Показательно, что начальником секретариата нового вице-премьера стал Александр Рыбас, ранее работавший в касьяновском аппарате. А сам Алешин пришел на госслужбу в 2000 г. с командой главы Минпромнауки Александра Дондукова, также считавшегося протеже премьера. И именно Касьянов годом позже назначил Алешина председателем Госстандарта.

В соответствии с новым распределением функций между заместителями премьер-министра к Алешину перешел ряд полномочий, которыми ранее обладал вице-премьер Алексей Кудрин, считающийся главным оппонентом Касьянова внутри правительства. Появление в правительстве Бориса Алешина связывают с тем, что президент явно недоволен как промышленной политикой правительства, так и положением дел в системе ВТС, которая по сути так и не стала системой. Судя по всему, Алешин представил (не без помощи Касьянова) президенту проект системной реорганизации ВТС и в целом ВПК. В общих чертах содержание этого документа известно: главное в проекте – масштабная концентрация функций. Так, по сведениям некоторых экспертов, планируется объединить созданные при Илье Клебанове правительственные агентства (по вооружениям, боеприпасам, судостроению и др.) в единое министерство оборонных отраслей. Кроме того, скорее всего в каком-то виде будет возрождена военно-промышленная комиссия, которая в советское время контролировала все структуры ВПК.

КООРДИНАТОР ВСЕГО

Предпринятый премьером переход к системе курирования вице-премьерами отдельных направлений, а не министерств, в какой-то степени также связан с назначением Алешина – это позволило официально не лишать того же Кудрина функций куратора ряда ведомств. Впрочем, есть и еще одна причина такого перехода: теперь влияние на министерства как самого Касьянова, так и аппарата правительства во главе с Игорем Шуваловым, одним из ближайших соратников премьера, значительно возрастает.

Что же касается Алешина, то он теперь фактически координирует деятельность не только Минпромнауки и оборонных агентств (что само по себе может привести к уходу Клебанова из правительства), но и ряда других ведомств. И хотя в новом распределении обязанностей между вице-премьерами обозначены лишь направления, а не конкретные министерства, очевидно, что «человек Касьянова» теперь будет заниматься еще и вопросами, входящими в компетенцию «кудринского» Министерства по антимонопольной политике. Более того, Алешин будет курировать и большую часть направлений деятельности грефовского МЭРТа – таких как сокращение административных ограничений в экономике, ее мобилизационная готовность, государственная инвестиционная политика и стимулирование частных инвестиций, торгово-экономическое сотрудничество с зарубежными странами, экспортный контроль. За «официальным» куратором МЭРТ Кудриным осталась лишь наиболее уязвимая для критики функция этого министерства – прогнозирование.

Позиции Алешина усиливает также и то обстоятельство, что положение главы МЭРТ Германа Грефа сделалось в последнее время каким-то неопределенным. Чем дольше он находится на больничном, тем больше слухов о его грядущей отставке. И энергичный Алешин может подмять под себя целый ряд «курируемых» им направлений.

Так что назначение Алешина представляет угрозу не столько для Кудрина (он по-прежнему прочно контролирует Минфин, теперь к нему перешел и контроль над межбюджетными отношениями, в ведении Кудрина остались МНС и ряд других структур), сколько для Грефа. Известно, что и без того МЭРТ и Минпромнауки постоянно боролись за контроль над направлениями, относящимися к реальному сектору экономики. Теперь же на этом поле появилась новая фигура, пользующаяся покровительством премьера. В общем, даже если Греф и сохранит министерский пост, его аппаратные перспективы выглядят весьма туманно.

Перераспределение сфер влияния вице-премьеров усилило позиции Касьянова еще и потому, что из перечня полномочий Кудрина исчезло (и не перешло к другим вице-премьерам) курирование Федеральной комиссии по рынку ценных бумаг (ФКЦБ) и Федеральной службы по финансовому оздоровлению и банкротству (ФСФО). Есть основания полагать, что эти ведомства «замкнет на себя» сам премьер. Однако в данном случае речь идет не столько о переделе сфер влияния, сколько о констатации хорошо известного факта: оба ведомства Кудрин и раньше курировал лишь формально. В реальности вопросы банкротства решал Касьянов (через главу ФСФО Татьяну Трефилову), а влияние Кудрина на ФКЦБ было несоизмеримо с влиянием Александра Волошина.

ЛИЧНЫЙ РЫБАК ПРЕМЬЕРА

Зато крупной аппаратной победой Касьянова можно считать и разрешение в его пользу «рыболовного» конфликта. Напомним, что еще в 2001 г., после увольнения главы Госкомитета по рыболовству Юрия Синельника, Касьянов вознамерился назначить на его место Александра Моисеева, которого он заблаговременно продвинул в первые зампреды и и.о. председателя комитета. Однако Владимир Путин принял тогда политическое решение – «главным рыболовом» стал покинувший пост приморского губернатора Евгений Наздратенко. Тем самым глава государства решил две задачи: «мягко» убрал из Приморья слишком самостоятельного лидера и притушил аппаратную экспансию премьера. Касьянову пришлось удовлетвориться тем, что за Моисеевым остался пост первого зампреда (да и то Наздратенко быстро добился назначения «вторым первым» зампредом Юрия Москальцова, одного из самых крупных рыбных бизнесменов Приморья).

Теперь Москальцов (по слухам, разошедшийся с Наздратенко) находится под следствием по уголовному делу о хищении биоресурсов. На допросы вызывали еще одного назначенного при Наздратенко зампреда – Леонида Холода. Сам Наздратенко был в феврале временно отстранен Касьяновым от исполнения своих обязанностей. По официальной версии, это результат многочисленных обращений глав регионов в правительство России. Они жаловались, что бывший приморский губернатор без объяснения причин меняет квоты вылова целым рыболовецким коллективам. По неофициальной – все дело в конфликте между Наздратенко и его преемником на посту губернатора Сергеем Дарькиным, сторону которого взял Касьянов.

Однако президент, явно в пику премьеру, отказался санкционировать увольнение Наздратенко (по некоторым данным, «главный рыболов» действовал в интересах «питерской» части президентского окружения, которое не заинтересовано в усилении Касьянова), и тот после месячного перерыва «назло» премьеру вышел на работу. Тогда Касьянов стал настаивать на ликвидации комитета. В конце концов Путин согласился на уход Наздратенко, получившего в качестве «утешительного приза» пост заместителя секретаря Совбеза (роль этой структуры существенно снизилась со времен, когда ею руководили Путин и Сергей Иванов). Но теперь, после всех этих громких «рыбных» скандалов, остался лишь один реальный кандидат на пост главы Госкомрыболовства, который не проходил ни по одному уголовному делу и не имел «старых грехов». Это все тот же касьяновский протеже Моисеев. Таким образом, в мае премьер добился двойного успеха, сумев не только снять Наздратенко, но и назначить на его место своего протеже.

СПРОСЯТ С КАСЬЯНОВА

Впрочем, значение аппаратных успехов Касьянова не стоит преувеличивать. Обстановка в правительстве нездоровая, внутренние конфликты зашли слишком далеко (кстати, именно этим объясняет «Яблоко» свое предложение вынести вотум недоверия кабинету – см. «Журнал» №68). До сего времени в ответ на претензии президента (ожидается, что они прозвучат в президентском послании Федеральному собранию) Касьянов мог возразить: у меня, мол, связаны руки. Но после того, как Путин удовлетворил ряд его требований, отговорок у главы правительства не осталось.

К тому же касьяновским выдвиженцам Алешину и Моисееву очень трудно будет не увязнуть в противоречиях между различными лоббистскими группами. Как это, к примеру, произошло с Клебановым. Так что авансы, выданные «системщику» Алешину и не замешанному в рыбных скандалах Моисееву, могут быстро исчерпаться. И спрос будет не только с этой пары, но и с премьера, который рекомендовал обоих на ответственные посты.

По Конституции правительство сложит свои полномочия сразу после президентских выборов, то бишь через год. Есть основания полагать, что до этого Путин не будет серьезно менять ни состав, ни структуру кабинета. Однако после выборов многое может измениться – в частности, активно обсуждается вопрос о «правительстве парламентского большинства». Если к моменту инаугурации Путин поймет, что это большинство получилось в полной мере пропрезидентским, он вполне может принять такую схему формирования кабинета. Ведь это усилит его влияние на правительство, так как процесс формирования последнего окажется под еще большим, чем сегодня, контролем главы государства. Но тогда сильный самостоятельный премьер (каковым к настоящему времени стал Касьянов, начинавший в 2000 г. «техническим» главой правительства) будет просто не нужен. Снизится (по крайней мере, временно) и влияние аппарата кабинета министров. Тут можно вспомнить начало 1998 г., когда усиление аппаратных позиций Виктора Черномырдина (такое же, какое мы сегодня наблюдаем у Касьянова) закончилось его отставкой.

Таким образом, успех премьера, вполне возможно, есть следствие «отложенного решения» президента – отложенного до срока, установленного Конституцией. Но даже и в этом случае правительство Михаила Касьянова поставит своеобразный рекорд – оно станет единственным российским кабинетом, «продержавшимся» до конца президентского срока назначившего его президента.

Алексей Макаркин
Руководитель аналитического департамента Центра политических технологий