Закон сырой, но закон В Екатеринбурге прошел семинар, посвященный Закону «О несостоятельности (банкротстве)»
Вчера на состоявшемся в Екатеринбурге семинаре, посвященном новому закону «О несостоятельности (банкротстве)», заместитель председателя Высшего арбитражного суда РФ Василий Витрянский сделал ряд резких заявлений. По его мнению, новый закон по-прежнему позволяет заинтересованным лицам получать контроль над предприятиями, а саморегулируемым организациям строить бизнес на банкротстве должников. За критикой со стороны второго лица в Высшем арбитражном суде наблюдала корреспондент «Ъ» МАРИЯ ЧЕРКАСОВА .
Организатором семинара выступило Уральское отделение Российской школы частного права при президенте РФ, руководители которого пригласили на обсуждение нового закона о банкротстве заместителя председателя Высшего арбитражного суда РФ Василия Витрянского. Свое выступление господин Витрянский начал с анализа позитивных изменений в законе. Он отметил, что законодатели наконец избавились от одного «механизма» переделов собственности за счет банкротства — возбуждения судебного производства по непроверенным обвинениям кредитора в адрес должника. Теперь, согласно закону, ввести на предприятии процедуру банкротства не так просто – суд, принявший заявление от кредитора, тщательно выявляет обоснованность его претензий к должнику и только после этого решает – вводить процедуру наблюдения на том или ином предприятии или отказать кредитору.
Вторым, не менее позитивным моментом является введение механизма реальной защиты прав владельцев предприятия. Во-первых, акционеры теперь не отстраняются полностью от управления предприятием—они имеют полное право проводить собрания для решения текущих вопросов на любой стадии банкротства. Во-вторых, закон предусматривает введение абсолютно новой во всей мировой судебной практике банкротства — процедуры «финансового оздоровления» предприятия, при которой его менеджмент совмещает свою обычную функцию управления заводом с функцией арбитражного управляющего. Введение этой стадии в период процедуры наблюдения может инициировать либо менеджмент предприятия с согласия комитета кредиторов, либо акционеры под залоговое обеспечение. Причем последний вариант, по мнению господина Витрянского, более реальный, так как наличие материального обеспечения позволяет суду вводить процедуру оздоровления даже без согласия на то комитета кредиторов. Как считает Василий Витрянский, новая процедура позволит, наконец, решить задачу реального вывода должника из кризиса, которую так и не решила процедура внешнего управления.
Он также остановился на усовершенствовании процедуры внешнего управления. Теперь, по его словам, в законе легализована процедура вывода активов в дочерние предприятия должника с целью оптимизации расчетов с кредиторами. Помимо этого, предусмотрена допэмиссия предприятия-должника и продажа этих акций кредиторам.
Однако, как заявил Василий Витрянский, основных проблем закон так и не решил, он по - прежнему остается «сырым». Он по-прежнему дает возможность заинтересованным лицам взять предприятие-банкрот под свой контроль. «Дело в том, что в законе предусмотрены права «третьих лиц», которые имеют возможность погашать кредиторскую задолженность должника. В итоге оказывается, что это лицо и становится единоличным кредитором по денежному обязательству», —объяснил он. После чего эти «третьи лица» могут как обанкротить предприятие «по новой», так и претендовать на все имущество должника. «Вот и получается узаконенный механизм передела собственности, теперь даже не надо и скупать долги, чтобы установить свой контроль», —заявил Василий Витрянский с трибуны.
С ним согласно руководство Федеральной службы по финансовому оздоровлению и банкротству (ФСФО). «Да, так и есть», — высказала свое мнение в беседе с корреспондентом «Ъ» заместитель руководителя окружного отделения ФСФО Анна Ленская.
Наконец, Василий Витрянский дошел и до сложных взаимоотношений арбитражного суда и саморегулируемых организаций (СРО). Напомним, что закон ввел новый институт антикризисного производства – саморегулируемые организации, которые объединяют профессиональных арбитражных управляющих. По новому закону основные функции выбора арбитражных управляющих перераспределены в пользу этой организации. Дело в том, что теперь СРО, а не арбитражный суд выбирает управляющего, а суд лишь утверждает его. Впрочем, само определение «судебное утверждение» —фикция, считает Василий Витрянский. «СРО предоставляет нам список из трех управляющих, причем, двоих может отозвать как сам кредитор, так и должник. И нам ничего не остается, как утвердить оставшегося. Вот мы и получаем «темную лошадку», — рассказал он.
Ущемленная в правах судебная власть очень болезненно реагирует на профучастников, которые перешли ей дорогу. Поэтому Василий Витрянский не смог удержаться от критики СРО. «Это какой-то странный бизнес, который развивается на процедуре банкротства. Впрочем, я знаю, откуда дует ветер, – очень многие депутаты Госдумы участвуют в профессиональных организациях, поэтому они и решили расширить свои полномочия», — сказал господин Витрянский. Развивая мысль, он заявил, что решение о введении нового института СРО было крайне неудачным, так как эта организация не является финансово - самостоятельной. «Это бизнес, который нуждается в деньгах. Вы знаете, какую сумму вознаграждения они требуют с должника? $ 2-3 тыс. СРО «горят синим пламенем», им нужны спонсоры. К «Газпрому», например, уже обратились почти все участники этого рынка», —вывел он своих обидчиков на чистую воду. И подвел итог: «Единственной независимой организацией был только арбитражный суд».
Представители саморегулируемых организаций на эти высказывания очень обиделись. «Это предвзятое отношение судебных властей, которых просто ограничили в правах –вот и все», — заявил корреспонденту «Ъ» президент Уральской СРО арбитражных управляющих Александр Горощеня. Он также не согласился с мнением о «сырости» нового закона. «Закон нормальный. Он работает. Конечно, есть спорные моменты. Но в целом он гораздо лучше прежнего», —заявил в беседе с корреспондентом «Ъ» господин Горощеня.
№73, Коммерсантъ-Екатеринбург (online)
25/04/2003
|
