МЕЖДУНАРОДНЫЙ УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС: ТЕНДЕНЦИИ СОВРЕМЕННОГО РАЗВИТИЯ

2003 г.

События международной жизни последних лет, связанные с учреждением ad hoc двух международных уголовных трибуналов (для Югославии и Руанды) и переводом в практическую плоскость решения вопроса о создании Международного уголовного суда (2), свидетельствуют (наряду с другими важными событиями) о кардинальных изменениях в системе международно-правового регулирования. Мир начала XXI в. значительно отличается от мира середины и даже второй половины (вплоть до начала 90-х годов) прошлого столетия. Соответственно и в науке международного права меняются взгляды и подходы, пересматриваются концепции, которые еще вчера казались незыблемыми. Наглядным примером может служить эволюция отечественной международно-правовой доктрины относительно международного уголовного права (МУП). Несмотря на то что начиная с середины 40-х годов XX в. в отечественной и зарубежной литературе рассматривались несколько концепций международного уголовного права (3), отечественная доктрина международного права до недавнего времени довольно сдержанно относилась к идее отнесения МУП к числу отраслей международного публичного права. Первое монографическое исследование, подготовленное отечественными юристами-международниками и посвященное МУП, было издано в 1995 г. (4) Сегодня термин "международное уголовное право" стал привычным и для слуха российского студента, обучающегося по юридической специальности, и для юриста, на практике сталкивающегося с вопросами борьбы с международной преступностью. Данное обстоятельство следует приветствовать, поскольку оно отражает объективный процесс интернационализации уголовного права и одновременно свидетельствует о готовности отечественной науки и практики адекватно воспринимать этот процесс и реагировать на него.

Однако не следует забывать и о некоторых разночтениях в дефинициях МУП у различных авторов, и о том, что основное внимание в исследованиях уделяется вопросам материального права. Проблема международного уголовного процесса остается одной из наименее разработанных в теории международного права. Между тем, по мнению автора настоящей работы, данная проблема имеет весьма важное и, что самое главное, самостоятельное значение .

Предпосылки формирования и обособления международного уголовно-процессуального права

Вопрос о международном уголовном процессе следует рассматривать в контексте более широкого вопроса о международном процессуальном праве. Заметим, что эти вопросы были подняты отечественной наукой еще в XIX в. и нашли отражение в трудах дореволюционных юристов-международников (5). Начиная с 70-х годов XX в., эти вопросы вновь дискутируются в трудах Л.Н. Галенской, В.А. Василенко, И.И. Лукашука, Э.А.Пушмина (6). Если обобщить высказывания указанных авторов, можно сделать вывод, что наряду с международным материальным правом в системе международного публичного права складывается и развивается международное процессуальное право; данное обстоятельство свидетельствует о зрелости всей международно-правовой системы.

Следует заметить, что данный подход не получил единодушного признания среди юристов-международников, на что в свое время указывал Д.И. Фельдман (7).

Вместе с тем, по мнению автора, формирование и развитие международного процессуального права - объективное явление международной жизни. Процессуальные нормы выполняли и выполняют важную роль в функционировании всей международно-правовой системы: они регулируют методы, формы и порядок осуществления материальных норм. По своему объему процессуальные нормы превалируют над материальными. Так, например, в одной из старейших базовых отраслей международного права - праве международных договоров более 90% норм Венской конвенции 1969 г. и Конвенции 1986 г. являются процессуальными. В праве международных организаций основа их учредительных актов - также процессуальные нормы. Наконец, международное процессуальное право обладает определенной спецификой по сравнению с международным материальным правом (наличие особых международно-правовых процессуальных форм, процессуальных стадий, высокая степень диспозитивности процессуальных норм). В этой связи автор согласен с точкой зрения Э.А. Пушмина о том, что в общей системе международного публичного права международное процессуальное право следует рассматривать в качестве его подсистемы наряду с подсистемой материального права (8).

Признавая существование международного процессуального права в качестве подсистемы международного права, автор не склонен недооценивать трудности, стоящие на пути его развития. Главная из них - "процессуальный нигилизм". Как справедливо замечает С.Ю. Марочкин, международное право "развивалось преимущественно как право материальное. Государства прежде всего стремились зафиксировать в договорах взаимные обязательства, вопросам же имплементации обязательств, обеспечения их выполнения отводилась второстепенная роль" (9). По этой причине, как отмечают западные юристы Флейнер-Герстер Т., Мейер М., Дезу Ж., серьезно подрывается эффективность норм права вооруженных конфликтов, международного уголовного права, норм о наказании за преступления против мира и безопасности человечества (10).

Не следует забывать и о том, что международное процессуальное право выполняет вспомогательную роль по отношению к праву материальному, поскольку процессуальные нормы производны от материальных норм и призваны обслуживать их действие (11).

И все же международное процессуальное право существует и развивается. Представляется, что в перспективе по мере развития международно-правовой системы его роль будет расти, что найдет свое отражение в доктрине.

По вопросу о международном уголовно-процессуальном праве высказываются различные суждения. Так, Ю.А. Решетов пишет: "Не вызывает сомнения предложение о делении МУП на две части: международное материальное и международное процессуальное уголовное право "(12).

По мнению И.П. Блищенко и И.В. Фисенко, "это верный в целом постулат" (13). Однако далее они оговариваются, что дробление МУП на международное уголовное, уголовно-процессуальное и уголовно-исполнительное (с учетом состояния и перспектив исполнения приговоров иностранных судов) право "на сегодняшней стадии отрасли нежелательно и, кроме того, противоречит свойственной отрасли международного права тенденции включать в свой состав как материальные, так и процессуальные нормы" (14).

По мнению В.П. Панова, "в системе международно-правового процесса в качестве одного из институтов можно рассматривать международный уголовный процесс как совокупность принципов и норм, регулирующих сотрудничество государств, а также государств и международных судебных органов в сфере расследования и судебного разбирательства дел о преступлениях против международного права и их предупреждении" (15).

Авторы учебника "Международное публичное право" под редакцией К.А. Бекяшева со ссылкой на Д. Мэрфи и А.М. Ларина пишут о том, что по своей юридической природе международный уголовный процесс является составной частью международного процесса в целом и институтом международного уголовного права (16).

Автор полагает, что в последнем из высказываний верно указывается на принадлежность международного уголовного процесса к международному процессу в целом. Действительно, международное уголовно-процессуальное право органично вписывается в подсистему международного процессуального права. Данная подсистема в свою очередь включает некоторые отрасли международного права (прежде всего право международных договоров и право международных организаций), а также международно-правовые институты (например, институт международного третейского суда ).

Замечание об отнесении международного уголовного процесса к институту международного уголовного права представляется не совсем корректным. Как известно, институт международного права представляет собой совокупность (комплекс) международно-правовых норм, касающихся отношений субъектов международного права по какому-либо ограниченному (определенному) объекту правового регулирования или устанавливающих международно-правовой статус или режим использования какого-либо района, сферы, пространства или иного объекта.

Международный уголовный процесс можно определить в виде регламентированной нормами международного права деятельности органов международной уголовной юстиции, которые осуществляют расследование, рассмотрение и разрешение уголовных дел о преступлениях против мира и безопасности человечества, имеющей целью привлечение виновных физических лиц к международной уголовной ответственности и оправдание невиновных.

Данная деятельность, как видно из ее определения, достаточно широка по объекту правового регулирования, в связи с чем ограничение ее рамками правового института было бы неправильным. По сути международное уголовное право и международный уголовный процесс взаимодополняют друг друга: имея общую цель - борьбу с преступлениями, вызывающими озабоченность мирового сообщества, и создание правовых условий для сотрудничества государств в этой области, международное уголовное право определяет предмет данной деятельности, а международный уголовный процесс - порядок ее осуществления.

Следует обратить внимание на то, что объединение в одной отрасли международного права материальных и процессуальных норм не всегда оценивается как положительное явление. Так, Е.Т. Усенко вполне обоснованно замечает: "Каждой материальной отрасли национального права, как известно, соответствует процессуальное право, в принципе обособленное, а в науке международного права почему-то считается допустимым смешивать все воедино. Смешайте гражданское право с гражданским процессом - и вы затемните понимание того, что есть само гражданское право. Соответственно смешение в международном праве материальных и процессуальных норм порождает немалые затруднения" (17).

Представляется, что данная мысль как нельзя более подходит к идее соединения в МУП материальных и процессуальных норм. На самостоятельный характер международного уголовно-процессуального права указывают следующие обстоятельства.

Во-первых, уголовно-процессуальные отношения, возникающие при производстве дел о международных преступлениях, будучи тесно связанными с уголовно-правовыми отношениями, имеют отличительные особенности (особый круг субъектов; специфика юридических фактов. лежащих в основе такого рода отношений). Так, к примеру, взаимные права и обязанности в международном уголовном процессе связывают международные органы уголовной юстиции между собой, а также с участвующими в деле лицами (обвиняемыми, потерпевшими, свидетелями и др.).

Во-вторых, уголовно-процессуальная деятельность в широком смысле детально урегулирована законом, который предусматривает порядок и условия совершения отдельных процессуальных действий и всей их совокупности и официального закрепления их хода и результатов (уголовно-процессуальную форму). В международном уголовном процессе следует говорить о многообразии процессуальных форм, обусловленном в первую очередь различиями международных органов уголовной юстиции, отраженными в их учредительных документах. В то же время указанные процессуальные формы должны удовлетворять требованиям, предъявляемым к уголовно-процессуальной форме как таковой.

В-третьих, для уголовного процесса (международный уголовный процесс не является в этом плане исключением) характерно наличие процессуальных гарантий (18). Следует обратить внимание, что наиболее существенные процессуальные гарантии личности основаны на правовых актах, принятых мировым сообществом (Всеобщая декларация прав человека 1948 г., Международный пакт о гражданских и политических правах 1966 г.). В значительной степени, нормы о процессуальных гарантиях личности в международном уголовном процессе, предусмотренные вышеназванными актами, воспроизведены в уставах международных уголовных трибуналов ad hoc, начиная от Нюрнбергского Международного военного трибунала (МВТ) и заканчивая трибуналом по Руанде, а также в Статуте Международного уголовного суда.

В-четвертых, несмотря на то что Статут Международного уголовного суда (по аналогии с учредительными актами трибуналов ad hoc) включает в себя одновременно материальные и процессуальные нормы, работа по кодификации норм международного уголовно-процессуального права продолжается. Примером могут служить вышеупомянутые Правила процедуры и доказывания - документ сугубо процессуальный.

С учетом изложенного имеются основания говорить о международном уголовно-процессуальном праве как о формирующейся отрасли международного публичного права, в рамках которой формируются институты расследования и уголовного преследования, судебного разбирательства, судебной помощи по делам о международных преступлениях.

Разумеется, формирование названной отрасли -процесс длительный и сопряженный со значительными трудностями. Очевидно и то, что на его развитие будут оказывать влияние объективные и субъективные факторы, на рассмотрении которых необходимо остановиться.

Факторы, оказывающие влияние на формирование и развитие международного уголовного процесса

В отечественной науке международного права обоснованно отмечается, что система международного права - результат влияния ряда факторов объективного и субъективного порядка (19). При этом среди данных факторов на первое место нередко выдвигают политический. Так, С.В. Черниченко пишет: "Международное право, рассматриваемое в процессе его осуществления, -инструмент в руках государств, орудие их внешней политики (20).

Данное высказывание может быть отнесено к формированию и развитию международного уголовного процесса. Если мы проведем небольшой исторический экскурс, то увидим, что Нюрнбергский и Токийский процессы над главными военными преступниками второй мировой войны были в существенной степени политизированы. На этот момент обращается внимание в литературе (21).

Влияние политического фактора особенно наглядно проявляется в работе Международного трибунала для бывшей Югославии. Будучи созданным Советом Безопасности ООН в целях содействия восстановлению и поддержанию мира, Трибунал не смог занять беспристрастной позиции в отношении правовой оценки событий на Балканах. Крен обвинений в этнических чистках, имевших место в ходе вооруженного конфликта в Югославии, пришелся на сербскую сторону, а главными обвиняемыми стали бывшие руководители сербов - Р. Караджич и Р. Младич. Между тем, сербы в этой трагедии выступают и как жертвы. Как обоснованно замечает Ю.А.Решетов, одной "из самых первых массовых этнических чисток было массовое выдворение из Хорватии сербов, живших в ней в течение веков, а самым последним такого рода актом явилось изгнание нескольких десятков тысяч сербов из Сараево уже после подписания Дейтонских соглашений" (22) .

На момент написания этой статьи приходится начало слушания в Гаагском трибунале дела по обвинению бывшего президента Югославии С. Милошевича. Защита экс-президента построена на обвинении Запада в развязанной в 1999 г. агрессии НАТО против его страны (23). Сомнительно, чтобы Трибунал прислушался к доводам бывшего лидера одной страны и вызвал по его просьбе лидеров тех стран (США, Великобритании, Франции, ФРГ и некоторых других), которые принимали участие в бомбардировках Белграда. Вряд ли Трибунал поднимет вопрос о том, что в ходе воздушной операции НАТО грубо нарушались нормы международного гуманитарного права. Но если такие нарушения имели место (а отражены они были в печати и других средствах массовой информации), что, как не политика "двойных стандартов", руководит деятельностью названного органа международного уголовного правосудия?

Не подлежит сомнению, что работа по созданию постоянного органа международного уголовного правосудия была и остается подверженной политическому влиянию. Вспомним, что вопрос о создании Международного уголовного суда был поставлен Генеральной Ассамблеей ООН еще в 1948 г. (24), а Комиссия международного права в 1950 г. пришла к заключению о том, что создание такого рода органа представляется од-новременно и "желательным", и "возможным" (25). Подготовкой Статута занималось несколько специальных комитетов (26). Очевидно, импульсом для создания Международного уголовного суда послужили Нюрнбергский процесс и его принципы, признанные международным сообществом. Однако в дальнейшем эта работа была приостановлена на несколько десятилетий, и не в последнюю очередь из-за политической обстановки "холодной войны".

Лишь в 1989 г. (с окончанием "холодной войны" в отношениях Востока и Запада) Генеральная Ассамблея ООН вновь вернулась к рассмотрению данного вопроса. Благодаря колоссальной работе, проделанной Комиссией международного права, и осознанию значимости проблемы государствами удалось разработать и принять, сначала проект, а затем и сам Статут Международного уголовного суда (27).

Показательно, что в ходе принятия Статута позиция отдельных государств определялась в первую очередь политическими соображениями. В качестве примера можно привести США, которые ранее выступали инициаторами и участниками создания международных уголовных трибуналов и принимали активное участие в разработке текста Статута Международного уголовного суда. Однако они отказались от подписания римского Статута Суда, обосновав это, в частности, опасением, что если американские граждане окажутся на скамье подсудимых Международного суда, они будут лишены тех процессуальных гарантий, которые им предоставляет американская конституция. Данный аргумент выглядит малоубедительным, тем более что текст Статута принимался с учетом предложений США, политика которых, проводимая в последнее время, по всей видимости, делает обоснованным высказывание о том, что отказ становиться участником Статута "связан с тем, что обязательства, которые они должны были на себя возложить, не вписываются в их представление о собственной роли в современном мироустройстве. Вместо подконтрольного ему международного судебного механизма американское правительство на самом деле опасается получить самостоятельно действующий институт, перед которым все государства несут равные обязательства" (28).

Как видим, влияние политики на развитие международного уголовного процесса ощутимо, оно может проявляться в различных формах, носить позитивный и негативный характер. Данное влияние в значительной степени определяется расстановкой политических сил в мире.

Однако, признавая роль политики в формировании международного уголовного процесса, автор убежден, что в любом случае создаваемый Международный уголовный суд в своей будущей деятельности должен быть максимально огражден от влияния политического фактора. Именно дистанцированность Суда от политических интересов, его беспристрастность и объективность будут служить важной гарантией эффективности и авторитета данного органа. Автор полностью солидарен с высказыванием российского представителя на Дипломатической конференции в Риме о том, что ни при каких обстоятельствах Суд "не должен становиться инструментом политического манипулирования " (29).

Какими же "противовесами" можно этого достичь? Представляется, что главный из них - универсальность Международного уголовного суда, возможно большее количество его участников. Чем разнообразнее будет состав Суда, чем он больше будет удовлетворять принципам справедливого географического представительства и представительства основных правовых систем мира, тем меньшим будет риск односторонней, пристрастной оценки событий, послуживших поводом для обращения в Суд.

Поскольку Международный уголовный суд будет связан с ООН, необходимо помимо тех связующих положений, которые относятся к Совету Безопасности ООН и уже предусмотрены Статутом Международного уголовного суда, в соглашении, заключаемом Судом с ООН, оговорить соответствующие полномочия Генеральной Ассамблеи ООН.

В максимально короткий срок необходимо урегулировать вопрос об ответственности за наиболее тяжкое международное преступление - агрессию. При этом в формулировке состава следует указать, что никакие соображения любого характера, будь то политического, экономического, военного или иного, не могут служить оправданием агрессии.

Говоря о международном преступлении агрессии, мы вплотную подошли к анализу влияния правовых факторов на развитие международного уголовного процесса. Речь прежде всего идет о том влиянии, которое международный уголовный процесс испытывает со стороны международного права, его отраслей и институтов. Вполне естественно, что формирующееся международное уголовно-процессуальное право наиболее тесно связано с формирующимся международным уголовным материальным правом. Становление и развитие данных отраслей - процесс взаимозависимый. Приведу лишь один пример. В п. 1 ст. 5 Римского Статута в числе преступлений, подпадающих под юрисдикцию Суда, называется преступление агрессии. В п. 2 этой же статьи указывается, что Суд осуществляет юрисдикцию в отношении преступления агрессии, как только будет принято в соответствии сост. 121 и 123 положение, содержащее определение этого преступления и излагающее условия, в которых Суд осуществляет юрисдикцию касательно этого преступления. Иначе говоря, возможность Международного уголовного суда принять к производству и рассмотреть уголовное дело об агрессии ставится в зависимость от закрепления состава данного преступления в международном уголовном материальном праве.

Не вызывает сомнений, что развитие международного уголовного процесса тесно связано с развитием прав человека, международного гуманитарного права (именуемого также правом вооруженных конфликтов), права международных организаций. К сожалению, объем статьи не позволяет остановиться на характере и формах указанной взаимосвязи.

В формировании международного уголовного процесса существенную роль играет уголовно-процессуальное законодательство государств. Следует согласиться с И.И.Лукашуком, который отмечает: "В становлении международной нормативной системы всегда особая роль принадлежала наиболее развитым национальным системам" (30). Вспомним, что процессуальные нормы Устава Нюрнбергского МВТ, регулирующие порядок расследования и судебного разбирательства, вынесения и исполнения приговора, были разработаны странами-союзницами, исходя из положений национального уголовно-процессуального законодательства этих стран. Токийский процесс над главными японскими военными преступниками отличается преобладанием элементов, характерных для английского и американского уголовного судопроизводства (31).

Нормы международного уголовного процесса, включенные в текст уставов и регламентов Трибуналов по бывшей Югославии и по Руанде, Статута Международного уголовного суда и Правил процедуры и доказывания, восприняли и развили соответствующие положения Нюрнбергского и Токийского МВТ. Не следует забывать, что при выработке проекта Статута Международного уголовного суда учитывались предложения многих государств (32). В этой связи справедливо высказывание И.П. Блищенко и И.В. Фисенко о том, что применительно к Международному уголовному суду, "процедура должна представлять собой гармоничную комбинацию основных процессуальных порядков и соответствовать особенностям Международного уголовного суда; при этом, отправной точкой здесь не может служить какая-либо отдельная национальная система " (33) .

Признавая влияние уголовно-процессуального законодательства государств на формирование и развитие международного уголовного процесса, было бы ошибкой считать, что это влияние носит односторонний характер. Участие в международных органах уголовной юстиции налагает на государства определенные обязательства. Так, например, в соответствии со ст. 88 Римского Статута государства-участники обеспечивают наличие процедур, предусмотренных их национальным правом, для всех форм сотрудничества с Международным уголовным судом.Заметим также, что формирующееся международное утолвпно-процессуальное право по некоторым вопросам опережает (как это ни парадоксально звучит) уголовно-процессуальное законодательство отдельных стран. К примеру, в УПК РСФСР 1960 г. не было норм о защите потерпевших и свидетелей. УПК РФ, вступивший в силу с 1 июля 2002 г., данной проблеме посвятил п. 5 ст. 278. В Статуте Международного уголовного суда по вопросу о защите потерпевших и свидетелей имеется ст. 68, которая включает шесть пунктов; содержание данной статьи и соответствующие меры значительно шире аналогичной нормы национального права.

Обобщение изложенного выше позволяет прийти по крайней мере к двум основным выводам. Во-первых, формирование и развитие международного уголовно-процессуального права в качестве новой, переживающей процесс своего становления отрасли международного публичного права (по аналогии с международным уголовным правом) обусловлены закономерностями современного развития международной нормативно-правовой системы. Во-вторых, на пути прогрессивного развития международного уголовного процесса стоят различные препятствия. Определенные надежды на их преодоление связывают с учреждением Международного уголовного суда, который, однако, будет ограничен в своих действиях довольно узкой предметной юрисдикцией; кроме того, его эффективность в значительной степени зависит от поддержки со стороны государств, позиция которых не всегда однозначна.

1 Заведующий кафедрой гражданско-правовых дисциплин Института экономики и предпринимательства, доктор юридических наук. доцент.

2 Статут Международного уголовного суда был подписан в Риме в 1998 г. дипломатическими представителями 120 стран, в том числе РФ. В дополнение к Статуту в период с марта по июнь 2000 г. подготовлены Правила процедуры и доказывания (см.: PCNICC/2000/l./Add. 1).3 См., например: Ширгородский М.Д. Некоторые вопросы международного уголовного права // Сов. гос. и право. 1947. N 3. С. 24-32: Ромашкин П.С. К вопросу о понятии и источниках международного уголовного права // Сов. гос. и право. 1948. N 3. С. 21-30; ГаленскаяЛ.Н. О понятии международного уголовного права // Сов. ежегодник международного права. 1969. М., 1970. С. 247-257: Степаненки В.И. О понятии международного уголовного права // Правоведение. 1982. N 2 С. 70-74: Schwarzenherger (J. The Problem of an International Criminal Law // Current Legal Problems. Vol. 3. L" 1950. P. 262; Bussioum M.Ch. Characteristics of International Criminal Law Conventions // International Criminal Law. Vol. 1. N.Y., 1986. P. 1.

4 См.: Блащенко И.П., Каламкарян Р.А.. Карпец И.И. и др. Международное уголовное право. М., 1995. Второе издание данной монографии вышло в свет в 1999 г. Кроме того. монографические исследования, посвященные проблеме МУП, были подготовлены и изданы другими авторами (см.: Лукашук И.И., Наумов А.В. Международное уголовное право. М., 1999: Панов В.П. Международное уголовное право. М., 1997.

5 Одним из первых на наличие международного процессуального права обратил внимание В.П.Даневский (см.: Даневский В.П. Пособие к изучению истории и системы международного права. Выи. 2. Ч. 1. Харьков. 1892). П.Е. Казанский один из разделов своего учебника обозначил как международный юридический процесс с развернутой характеристикой процедур мирного урегулирования, уголовного и гражданского процессов (см.: Казанский П. Учебник международного права публичного и гражданского. Одесса. 1902. С. 396-492). А.М. Горовцев писал о международном уголовном праве и процессе и о международном частном праве и процессе (см.: Горовцев А.М. Международное право. Краткая энциклопедия. СПб., 1909).

6 См. соответственно: Галенская Л.Н. Указ. соч. С. 255; Василенко В.А. Основы теории международного права. Киев, 1988. С. 226; Лукашук И.И. Новое в осуществлении норм международного права // Сов. ежегодник международного права. 1986. М., 1987. С. 55; Пушмин Э.А. Международный юридический процесс и международное право. Кемерово, 1990. С. 78-82.

7 См.: Фельдман Д.И. Система международного права. Казань, 1983. С. 42.

8 См.: Пушмин Э.А. Указ. соч. С. 80.

9 Марочкин С.Ю. Проблемы эффективности норм международного права. Иркутск, 1988. С. 74.

10 См.: Международные суды и международное право. Сборник обзоров. М.1986. С. 74-76.

11 См.: Лукашук И.И. Нормы международного права в международной нормативной системе. М., 1997. С. 185.

12 Решетов Ю.А. Борьба с международными преступлениями против мира и безопасности. М., 1983. С. 207.

13 Блищенко И.П., Фисенко И.В. Международный уголовный суд. М., 1994. С. II.

14 Там же. С. 12.

15 Панов В.П. Международное уголовное право. М., J997. С. 160.

16 См.: Международное публичное право / Под ред. К.А. Бекяшева. М.. 2001. С. 605. См. также: Мэрфи Д..Ларин А.М. Международное уголовно-процессуальное право // В кн.: Нюрнбергский процесс: право против войны и фашизма / Под ред. И.А. Ледях и И.И. Лукашук. М., 1995.

17 Усенко Е. Т. Соотношение и взаимодействие международного и национального права и Российская Конституция // Московский журнал международного права. 1995. N 2. С. 25.

18 В широком смысле под процессуальными гарантиями понимается "вся совокупность процессуальных норм", в узком предусмотренные законом средства и способы, при помощи которых участники процесса могут защищать свои права и интересы (см.: Строгович М.С. Курс советского уголовного процесса. М., 1946. С. 14-15).

19 См., например: Пушмин Э.А. Указ. соч. С. 79.

20 См.: Черниченко С.В. Международное право: современные теоретические проблемы. М., 1993. С. 13.

21 См.: Нюрнбергский процесс: право против войны и фашизма / Под ред. И.А. Ледях и И.И. Лукащук. С. 258.

22 Решетов Ю.А. В защиту международного права // Московский журнал международного права, 1998. N2. С. 21.

23 См.: Независимая газ. 2002. 16 февр.

24 См.: Резолюция ГА ООН 260 В (III) от 9 декабря 1948 г.

25 См.: Ежегодник Комиссии международного права. Т. II. 1950. Доклад Генеральной Ассамблее. 128-145. В настоящей статье не рассматриваются попытки создания постоянного Международного уголовного суда, предпринятые в период существования Лиги Наций (см.: Полянский Н.Н. Международное правосудие и преступники войны. М., 1945. С. 51-58; Хадсон М.О. Международные суды в прошлом и будущем. М., 1947. С. 246-247).

26 См.: Док. ООН А/2136 (1951); Док. ООН А/2645 (1954).

27 О подготовке проекта Статута см.: Док. ООН А/49/10. С. 8-11.

28 Асатур А.А. Развитие международного уголовного права и деятельность международных уголовных судов // Московский журнал международного права. 2000. N 2. С. 292.

29 Док. ООН A/CONF. 183/SR.8. Р. 4.

30 Лукашук И.И. Указ. соч. С. 47.

31 Как считает А.Н. Николаев, это стало возможным вследствие того, что Устав Токийского МВТ был подготовлен в основном американскими юристами и утвержден главнокомандующим американских оккупационных войск в Японии генералом Д. Макартуром (см.: Николаев А.Н. Токио: суд народов. По воспоминаниям участника процесса. М., 1990. С. 29-39).

32 Комментарии правительств по докладу рабочей группы по проекту Устава Международного уголовного суда см.: Doc. A/CN. 4/458/Add. 7 (1994).

33 Блищенко И.П., Фисенко И.В. Международный уголовный суд. М., 1994. С. 197.