Перераспределение ролей

Наблюдатели утверждают, что до иракской войны остались считанные недели, что остановить ее может только чудо, а не какой-то там Совет Безопасности.

А между тем американские лидеры тратят время отнюдь не на Ирак. Сам перечень встреч, которые проводит в Вашингтоне глава администрации президента России Александр Волошин, уже является неплохой иллюстрацией интереса администрации американской — начиная от президента Джорджа Буша — к происходящему на постсоветском пространстве. А ведь Волошин — если иметь в виду это самое пространство — в Вашингтоне не одинок. В американскую столицу прибыл и азербайджанский президент Гейдар Алиев, которого встречают более чем радушно. И который также был принят президентом США.

Ирак — это не только причина. Это еще и повод. Повод проанализировать, насколько серьезно в мире американское влияние, кто готов быть другом, кто неприятелем, а кто — другом с оговорками. Последняя позиция на новом витке иракского кризиса — российское изобретение. Именно благодаря ему Россия поддерживает противящихся войне Германию и Францию, но в то же время позволяет себе не портить отношения с Соединенными Штатами. И именно российская позиция оставляет странам СНГ поле для маневра. В недавнем прошлом, когда Москва, например, однозначно осуждала натовские бомбардировки Югославии, поддержать Запад означало на постсоветском пространстве не столько эту поддержку или осуждение режима Слободана Милошевича, сколько дистанцирование от Москвы. А сейчас? Президент Беларуси Александр Лукашенко решительно выступает против войны в Ираке и готовится принять у себя сына Саддама Хусейна. Но противоречит ли эта позиция мнению Владимира Путина, также решительно выступающего против войны и посылающего в Багдад Евгения Примакова? С другой стороны, Гейдар Алиев летит в Вашингтон поговорить об экономических отношениях Азербайджана и Штатов в ситуации, когда война вот-вот начнется, то есть, по сути, высказывает очевидную

Именно российская позиция по Ираку оставляет странам СНГ поле для маневра.

поддержку США. Но противоречит ли его визит подходу российского коллеги, направившего в Вашингтон главу собственной администрации? То-то же. Раз российская позиция сводится к двум подходам к одной проблеме, то у союзников России тоже может быть несколько позиций. При этом не будем забывать, что страны СНГ куда меньше связаны с Европой, чем бывшие социалистические государства (впрочем, последним эта связь отнюдь не помешала выразить поддержку американцам и жестко отреагировать на недипломатичную попытку французского президента Жака Ширака показать, кто в Европе главный). Страны СНГ геополитически связаны с Америкой и Россией. И занять отчетливо антиамериканскую позицию может позволить себе лишь лидер, безнадежно разругавшийся со Штатами, — это Александр Лукашенко. Но и занять позицию исключительно проамериканскую могут позволить себе лишь руководители, находящиеся в непростых отношениях с Россией. Поэтому Гейдар Алиев в Вашингтоне, а Эдуард Шеварднадзе предлагает Соединенным Штатам любую помощь в предстоящей войне, вплоть до создания американских военных баз на грузинской территории.

На всем остальном постсоветском пространстве преобладают полутона. Кто-то предпочитает дублировать российскую позицию, кто-то — отмалчиваться. В первую очередь это касается стран Центральной Азии, заинтересованных в том, чтобы США учли риски нестабильности в регионе в случае войны и возможного обострения ситуации в соседнем Афганистане. Наблюдатели уверены, что президентам Узбекистана и Таджикистана в этом случае не останется ничего, кроме как поддержать США, причем эта поддержка необязательно будет громогласной — достаточно просто не мешать американцам, и так уже имеющим собственные базы в регионе. И уровень поддержки Соединенных Штатов будет напрямую зависеть от удаленности от конфликтной зоны — поэтому Нурсултан Назарбаев имеет возможность вести себя осторожнее, чем Ислам Каримов или Эмомали Рахмонов.

Для некоторых лидеров ситуация — неплохая возможность реабилитироваться в глазах Вашингтона. Президент Украины Леонид Кучма, в целом придерживающийся российской позиции по развитию ситуации, уже заявил, что если все-таки война будет, то Украина готова предоставить батальон бактериологической защиты, который может помочь преодолеть последствия применения Багдадом химического оружия. И Вашингтон положительно отнесся к этой идее — впрочем, не столько потому, что американцы решили любить Кучму, который не вызывает у них положительных эмоций после неясной истории с поставкой "Кольчуг" Багдаду, сколько из-за очевидного стремления придать акции против Ирака международный характер.

Но какие бы идеи ни возникали у постсоветских лидеров, масштабы предложений и осторожность в подходах только демонстрируют простую истину: серьезным игроком в сложившихся обстоятельствах осталась одна лишь Россия, которую и европейцы, и американцы предпочли бы иметь в союзниках. От остальных стран СНГ в современном мире мало что зависит. Центральная Азия — скорее плацдарм, чем игрок. Украина лишилась (или ее лишили) своих возможностей играть буферную роль между Россией и Западом. Казахстан — это скорее буфер между Россией и плацдармом. А заявления и действия политиков предопределены этим распределением ролей.