Президент — не царь-батюшка
и глупо ожидать, что все изменится ко вторнику, считает председатель Московской городской думы Владимир ПЛАТОНОВ
— Владимир Михайлович, за два года, что миновали после избрания Владимира Путина президентом Российской Федерации, в стране произошло немало изменений, в том числе и в лучшую сторону. Но ведь и ожидания, надежды, связанные с его приходом к власти, были завышенные. В какой мере, по вашему мнению, президент их оправдал?
— В России всегда имела место устойчивая иллюзия: вот взойдет на престол хороший царь-батюшка, и на следующий же день все изменится к лучшему. Как в сказке, помните: сидел больной человек сиднем 33 года, а потом вдруг выздоровел и навел в государстве порядок — Соловья-разбойника поборол…
Кто бы ни пришел к власти, чуда не произойдет. Нам всем надо работать. А задача власти — создавать для этого условия. Так что о результатах говорить рано. Хотя недавно прочел потрясающую фразу одного чиновника: «В феврале наметилась тенденция к замедлению укрепления реального курса рубля». Весьма, на мой взгляд, красноречивая характеристика и результатов, и того, кто о них таким вот образом сообщает.
Повторюсь, это большая иллюзия, что
В. Путин, пользующийся авторитетом и уважением у большинства россиян, победив на выборах, сразу должен все перевернуть, навести порядок и т.д. и т.п. Дело в том, что любая работа, направленная на улучшение ситуации в такой стране, как наша, требует консолидации самых разных сил. Но для того, чтобы эта консолидация состоялась, нужно четко определить: что делать? Не «кто виноват?», а именно «что делать?». На вопрос «кто виноват?» должен отвечать только суд. А у нас ведь как всегда было? То регионы во всем виноваты. То, как у Бориса Николаевича, причина в том, что не так за столом сели. То законодательство не то... По поводу последнего, как законодатель, замечу, что принятие множества законов, внутренне противоречивых и противоречащих друг другу, стало результатом отсутствия у нас законодательной политики государства. Законодательный процесс должен быть более стабильным и последовательным. Но глупо ожидать, что все изменится ко вторнику…
Я считаю, что нельзя останавливаться на полпути. Надо создавать действительно демократическое государство, в котором ветви власти самостоятельны. Подчеркиваю — не независимы, а самостоятельны. Это ведь только в больном воображении могут появиться идеи независимости каждой из властных ветвей. Они ведь должны «работать» на одну стратегическую цель. Я — противник любых революций. Двигаться надо эволюционно, но нужно и определить куда.
— Почему, на ваш взгляд, до сих пор нет всем понятной системы координат этого движения?
— Вас удивит мой ответ. Не знаю. Не знаю, почему этого до сих пор нет. Не думаю, что причина в чьем-то злом умысле или каком-то заговоре. Система властвования еще не сложилась, поэтому текучка отнимает огромные силы, время, средства.
— Как вы относитесь к провозглашенному принципу равноудаленности олигархов от власти?
— Ну вы видели когда-нибудь человека с надписью «олигарх»? И где критерии этой самой равноудаленности? А потом, я не знаю, кто страшней во власти — сам олигарх или его представитель? Власть не должна превращаться в способ накормить себя и своих близких. Конечно, красивый лозунг — о равноудаленности. Кто его не поддержит? Но как его осуществить? Этот принцип сродни другому. Помните, как в свое время, перед очередными выборами в Государственную думу, министр внутренних дел сказал, что не допустит прихода криминала во власть? Что это значит? Человек, отбывший наказание и не находящийся в местах лишения свободы, обладает всеми правами, в том числе избирать и быть избранным. Думаю, «рецепт» на все случаи один: подконтрольность всех властей закону. Опыт других стран показывает, что это возможно.
Ну и такое действенное средство, как информация. Недавно у нас проходили выборы председателя Контрольно-счетной палаты Москвы. Среди восьми кандидатов я увидел до боли знакомое имя человека, которого в 1988 году, работая в прокуратуре, привлекал к уголовной ответственности за взяточничество. Когда я задал вопрос на эту тему и все услышали ответ, о его избрании уже не могло быть и речи. Информация — огромная сила. Надо просто выработать четкие правила работы с ней.
— Высказывается мнение, что пресса за эти два года стала более зависимой, и прежде всего — от власти. Вы разделяете эту точку зрения?
— Прежде всего скажу, что я не сторонник ужесточения режима существования СМИ. Также не считаю, что, например, нужно уменьшить самостоятельность судей, работников прокуратуры. И судьи, и журналисты действуют в условиях, созданных государством…
Нашим СМИ не хватает ответственности за те публикации, которым они дают жизнь. Во Франции, например, как и у нас, тоже нет цензуры, но там журналист не напечатает ложную информацию, потому что знает: он может остаться без работы. У нас же за распространяемую в эфире заведомую ложь — смешной штраф, который в сотни раз меньше гонорара, который получил журналист. Это нормально? В подобных ситуациях не должны быть заинтересованы в первую очередь сами СМИ, которые не меньше, чем граждане, заинтересованы в чистоте своих рядов. У нас, конечно, можно добиться справедливости, но, к сожалению, не всегда так скоро, как хотелось бы. Надпись на могильной плите «Он был прав» — не такой уж абсурд.
Нам надо сделать все еще слишком много, и спрашивать сейчас у Владимира Путина, почему за два года он не сделал того-то и того-то, как минимум некорректно.
— Вы связываете какие-то ожидания с очередным ежегодным Посланием президента российскому парламенту? Не является ли оно ритуальным действом и только?
— Это прежде всего исполнение требования Конституции. Мы написали немало полезного в Конституции, всей глубины этого не осознав. Президент как высшее должностное лицо в государстве должен перед парламентом обозначить приоритетные направления государственной политики. Успех может быть в том случае, когда парламент и исполнительная власть идут в одном направлении. Послание этому и должно служить.
Беседовала Татьяна СУХОМЛИНОВА
№ 11, 12-19 Апрель, 2002 г., полоса № 04, "ВЕК"
12.04.2002
|
