НА КАКУЮ ИЗ ВЕТВЕЙ ВЛАСТИ ПОСАДЯТ ПРОКУРОРОВ? Неожиданное предложение Михаила Барщевского
На этой неделе известный юрист, полномочный представитель правительства РФ в Верховном, Конституционном и Высшем арбитражном судах Михаил Барщевский предложил реформировать российскую прокуратуру, подчинив ее Министерству юстиции. По его мнению, у прокуратуры слишком много полномочий, «ее деятельность, по существу бесконтрольная, позволяет порой принимать решения, продиктованные произвольным усмотрением, а то и политическими интересами».
Кроме того, Михаила Барщевского смущает то, что прокуратура не может быть полностью отнесена ни к одной из трех ветвей власти. В Конституции статья о прокуратуре (ст. 129) находится в главе «Судебная власть», однако прокурорские работники хотя и участвуют в судебном процессе, но правосудие не осуществляют. Их работа — предварительное следствие и координация действий правоохранительных органов.
Представитель правительства, выступающий в качестве известного адвоката, предлагает изъять из ведения прокуратуры надзор за соблюдением Конституции и законов и передать его Министерству юстиции, а прокурорам оставить лишь уголовное преследование. В заключение письма, опубликованного «Газетой», Михаил Барщевский предложил совместить должности генерального прокурора и министра юстиции, а собственно прокуратуру подчинить Минюсту. Причем, как подчеркивает г-н Барщевский, все эти преобразования не потребуют изменения Конституции России.
Попробуем представить, что же из этого выйдет. Вместо одного суперведомства — прокуратуры — у нас появится новое суперведомство с огромными полномочиями во главе с всемогущим министром юстиции — генеральным прокурором? Причем это будет единственный член правительства, кандидатуру которого будет одобрять Совет Федерации по представлению президента России (процедура назначения генпрокурора прописана в Конституции РФ), что, безусловно, придаст ему большой политический вес.
В компетенцию нового ведомства войдут: организация работы службы судебных приставов, экспертиза законодательных проектов, регистрация правовых актов, обеспечение исполнения уголовных наказаний, содержание тюрем и колоний, регистрация политических партий и общественных организаций, уголовное преследование, контроль за деятельностью нотариусов и многое другое. Но в этом случае, если, конечно, предложения г-на Барщевского будут реализованы, Минюст, который занимается надзором за деятельностью адвокатов, одновременно будет поддерживать и государственное обвинение в суде?
Что бы все это значило? Трудно представить, что столь блестящий адвокат, а теперь еще и ответственный государственный чиновник высокого ранга мог выдвинуть свои предложения просто так – без каких-либо консультаций. Господин Барщевский, конечно, игрок, чему мы неоднократно были свидетелями в передаче «Что? Где? Когда?», но политическая игра и требует как раз тщательного выполнения существующих правил. А они таковы: подобные заявления не могут быть спонтанной частной инициативой пусть даже самого высокопоставленного чиновника. Это, скорее всего, вполне осознанная попытка прозондировать почву перед тем, как официально сформулировать вполне конкретные предложения и вынести их на обсуждение всех ветвей власти. И для того, чтобы все это совершить, должны быть проведены очень серьезные консультации. И то, что эти консультации Барщевский провел, у нас никаких сомнений нет.
P.S. В пресс-службе Минюста РФ уже устали открещиваться от солидарности с Михаилом Барщевским и напоминают всем о заявлении министра Чайки, который высказался в том плане, что взгляд адвоката на Генпрокуратуру как часть Минюста — это личное мнение господина Барщевского, а позиция Минюста заключается в том, что прокуратура работает нормально, делает важную и нужную работу и поглощать ее никто не собирается. Желающих реформировать прокуратуру Чайка направил к президенту и Федеральному собранию — это их полномочия.
Правда, есть ощущение, что по крайней мере для президента подобное предложение не будет новостью…
ПРЯМАЯ РЕЧЬ
Михаил ГРИШАНКОВ, депутат Госдумы РФ, заместитель председателя Комитета по безопасности:
— Пользуясь случаем, хотел бы поздравить М. Барщевского с отличным дебютом в роли капитана команды знатоков клуба «Что? Где? Когда?» Полагаю, что на позитивном эмоциональном фоне он и перешел от вопросов телезрителей к проблемам правоохранительных органов. Правда, на мой взгляд, если в передаче играют по установленным в клубе правилам, то за положениями о слиянии Минюста и прокуратуры я лично усматриваю попытку сыграть по правилам политтехнологов в преддверии парламентских и президентских выборов.
В существующих условиях, когда начата судебная реформа, в соответствии с которой прокуратура должна принять в свои ряды 4 тыс. новых сотрудников, затевать еще одну реформу было бы контрпродуктивно. Безусловно, в работе органов прокуратуры есть немалые резервы, не все ее звенья работают эффективно, однако я думаю, что прокуратура в состоянии улучшить свою деятельность за счет принятия необходимых мер, в том числе управленческого и организационно-кадрового характера. А неудачных экспериментов за последнее десятилетие мы видели немало.
Леонид ТРОШИН, начальник Управления информации и общественных связей Генеральной прокуратуры РФ:
— Я бы не связывал выступление Барщевского и его желание реформировать прокуратуру с политическими играми накануне президентских выборов. Не воспринимаю всерьез и инсинуации относительно того, что руководство Генпрокуратуры как будто бы принадлежит к какой-то команде и потому в последнее время стало объектом нападок. Команда у нас одна — та, что следит за соблюдением законов.
И все же сложно поверить, что мысль о слиянии прокуратуры с Министерством юстиции возникла внезапно. Странно, что высказался по этому поводу именно юрист. Ему ли не знать, что прокуратура в России независима со времен своего создания и именно то, что она не входит в систему исполнительной власти, позволяет ей действовать наиболее объективно.
Благодаря прокурорским протестам устранено большинство несоответствий между региональными и федеральными законодательствами — более 39 тыс. протестов прокуратуры удовлетворено на муниципальном уровне, более 4 тыс. — на региональном, так что г-н Барщевский напрасно пытается отвести нам некую «второстепенную роль» в этом процессе.
За полгода выявлено и устранено почти полмиллиона нарушений законодательства в федеральных министерствах и ведомствах, а Барщевский хочет связать прокуратуру с системой исполнительной власти, фактически сделать ее «министерской». Не думаю, что юрист и правозащитник, который думает о гражданском обществе, всерьез способен на такие пожелания. Не исключено, что мысль о «карманной» прокуратуре зародилась в кругах, которым выгодно состояние правового нигилизма.
Вместо комментария
Нечто похожее на предложения Михаила Барщевского мы можем видеть, например, в США. Там Служба генерального атторнея (прокурора по-нашему) занимается поддержанием гособвинения в судах. Все же другие правоохранительные функции, присущие нашей прокуратуре, сосредоточены в министерстве юстиции. Так что идея Барщевского не так уж и нова, другое дело — приживется ли она на нашей почве?
Станислав ШАТИЛОВ
24.10.2002
№ 79, Новая Газета (online)
24/10/2002
|
