СИЛОВИКИ И ДЕПУТАТЫ ИСКАЛИ ЭКСТРЕМИСТОВ В СМИ, А ОБНАРУЖИЛИ У СЕБЯ ПОД БОКОМ
Ничто поначалу не предвещало, что минувшая столичная среда, 23 октября 2002 года, чем-то выделится из других дней недели. Президент проводил Госсовет, посвященный местному самоуправлению, готовился к визиту в Португалию. Государственная Дума с утра занялась рутиной законотворчества. Московская городская Дума установила новые поборы с москвичей-автомобилистов. Последние, проклиная московские власти, обрушившиеся на Москву снег с дождем, привычно маялись в автомобильных пробках... Короче, поначалу казалось - день как день.
Но это только казалось. Ситуация была взорвана уже в первой половине дня, накалилась к полудню, а поздно вечером приняла катастрофический оборот. В пятницу, когда "НГ" поступит к читателям, главной темой (независимо от того, какой оборот примут события), безусловно, будет оставаться захват заложников в бывшем дворце культуры "шарикоподшипника". Другие темы, ввиду драматизма происходящего, вряд ли уже кто вспомнит. Но в рассуждениях о будущих путях России забывать их никак не следует. Поэтому есть смысл восстановить хронику злополучной среды.
Начало парламентского дня ознаменовалось трогательным единством думского большинства и правоохранителей. Депутаты с ходу приняли во втором чтении поправки в два важнейших закона: "О средствах массовой информации" и "О борьбе с терроризмом". На все это у депутатов ушло чуть больше пяти минут. Суть поправок образнее и циничнее всех изложил известный кемеровчанам депутат Павел Коваленко (фракция "Единство"), в недавнем прошлом тележурналист программы "Пульс" ГТРК "Кузбасс". Он договорился до того, что "человек с пером опаснее человека с ружьем". Во всяком случае, таков был смысл его комментария (осталось неизвестным, изменилась ли его точка зрения к вечеру).
Иными словами, главным средством борьбы с экстремизмом и терроризмом отныне становится информационная блокада, затыкание рта журналистам и, следовательно, российскому обществу. От поправок, безусловно, выиграют дуболомы от силовых структур, на протяжении вот уже десятка лет демонстрирующие полную беспомощность и нежелание по-настоящему положить конец экстремизму.
Согласно внесенным в законопроект изменениям, не допускается распространение через СМИ, в том числе через Интернет, информации, "раскрывающей специальные технические приемы и тактику проведения контртеррористической операции, пропаганду и оправдание сопротивления проведению операций". Так что следует ожидать, что под запретом окажется любая информация о позорных провалах органов: будь то трусливое бегство милиции с московских улиц в октябре 93-го, или ее полная профнепригодность во время "футбольного путча" летом нынешнего года, или "специальные технические приемы" полковника Буданова, проводившего "контр-террористическую операцию", и многое другое.
При этом ни из одной из поправок невозможно понять, что такое "пропаганда и оправдание", что такое "высказывания, направленные на воспрепятствование". Видимо, правоохранители будут трактовать их по своему усмотрению и в угоду политической конъюнктуре. По словам ряда демократических депутатов, принятые Думой поправки еще более затруднят деятельность СМИ и ограничат право россиян на получение достоверной и полной информации о ситуации в стране.
Следом за процедурой принятия поправок в Думе состоялся так называемый правительственный час. О предотвращении экстремистской деятельности в России отчитывались на этот раз генеральный прокурор Владимир Устинов и министр юстиции (в прошлом заместитель генерального прокурора) Юрий Чайка. Их отчеты, выдержанные в лучшем стиле советских партактивов, изобиловали цифрами проведенных проверок, вынесенных предупреждений, раскрытия преступлений, что, конечно, никак не корреспондировалось с реальной жизнью.
Тем не менее, депутаты выслушали прокуроров, бывших и нынешних, весьма благосклонно. Куда строптивее они оказались, когда фракция "Союза правых сил" предложила к рассмотрению парламентский запрос тому же генпрокурору в связи с регистрацией тем же министром юстиции Национально-державной партии России. В проекте парламентского запроса указывалось, что на учредительном съезде этой партии в феврале нынешнего года звучали откровенные антисемитские и националистические высказывания. Причем лидеры партии Борис Миронов и Станислав Терехов (погромщик, отличившийся в событиях октября 1993 года) откровенно и цинично призывали своих соратников не вписывать экстремистские призывы в программу и устав, держать их, так сказать, в уме, чтобы спокойненько пройти регистрацию в Минюсте. Соратники все поняли. В отличие от Минюста, который не пожелал ничего понимать и зарегистрировал-таки новую националистическую партию.
Предложение "Союза правых сил" не набрало необходимого числа голосов и было отклонено. Спустя десять часов жизнь жестоко посмеялась над самонадеянными и самоуверенными силовиками и их сторонниками в парламенте. Все они оказались в положении того недотепы из анекдота, который искал копейку не там, где потерял, а там, где светло. Несколько десятков боевиков - в камуфляже, с автоматическим оружием, взрывными устройствами - под носом у ФСБ, МВД, опровергая благостные доклады прокуроров и прочих силовиков, беспрепятственно оказались в столице, беспрепятственно проникли в помещение, где собралось до тысячи зрителей, и беспрепятственно учинили новый Буденновск чуть ли не в центре Москвы.
Александр ВОДОЛАЗОВ, собственный парламентский корреспондент "НГ"., 48, Наша газета
25/10/2002
|
