Помешать “ЮКОСу” стать банкротом в США пытается сотрудник “Роснефти”. Как удалось выяснить “Ведомостям”, человек, подавший иск в московский арбитраж, служил охранником в одной из “дочек” госкомпании.

Deutsche Bank и “Газпромнефть” пытаются доказать суду, что “ЮКОС” не имел права подавать на банкротство в суд США. В московский арбитражный суд аналогичный иск подал житель дагестанского села Буртунай Хабиб Нургамзаев. “Ведомости” попытались связаться ним и выяснить, почему истец заинтересовался судьбой “ЮКОСа”.

В самом “ЮКОСе” об истце ничего не знают — сотрудник компании только сообщил, что Нургамзаев владеет 100 ее акций. По московскому адресу, указанному в иске как “адрес для корреспонденции” для Нургамзаева, он не проживает. Об этом сообщила корреспонденту “Ведомостей” женщина, представившаяся тещей истца. О зяте она рассказать отказалась — по ее словам, ей “это запретили”. В самом иске указано, что Нургамзаев проживает в дагестанском селе Буртунай Казбековского района. Из разговоров с местными жителями стало известно, что он служит охранником в службе безопасности “Дагнефти”, “дочки” “Роснефти”. Эту информацию “Ведомостям” подтвердили несколько сотрудников “Дагнефти”. Самого Нургамзаева в течение нескольких дней застать на работе не удалось. “Давно Хабиба не видели”, — сказал “Ведомостям” один из его сослуживцев.

Официальный представитель “Роснефти” отказался сообщить, известно ли компании об обращении в суд охранника “Дагнефти” и согласовывал ли тот свои действия с начальством. Источник в “Роснефти” сомневается, что иск инициировала компания: “Это несолидно”. На совете возможность подачи такого иска не обсуждалась и не должна была, констатирует один из членов совета директоров “Роснефти”. “Если это и было, то этим занимаются менеджеры”, — заявил он “Ведомостям”.

Если судить по иску, охранник “Дагнефти” неплохо знаком с российским и международным правом. Он утверждает, что решение правления “ЮКОСа” о подаче иска о банкротстве в американский суд незаконно и нарушает его права как акционера “ЮКОСа”. Истец ссылается на закон “О несостоятельности (банкротстве)”, по которому дела о банкротстве должны рассматривать исключительно российские суды, даже если у компании есть иностранные акционеры и кредиторы. Нургамзаев отмечает, что активов “ЮКОСа” не хватит, чтобы расплатиться по всем долгам, а значит, единственный исход дела о банкротстве — ликвидация компании. Он добавляет, что российское законодательство о банкротстве дает акционеру ликвидируемой компании права на получение дивидендов и части имущества. А американский суд будет применять нормы права США, которые таких положений не содержат. “С сутью иска мы не согласны, — говорит представитель "ЮКОСа". — Компания вправе использовать все предусмотренные способы защиты, в том числе обращение в международные суды”. Управляющий партнер юридической фирмы A.S.T. Анатолий Юшин предполагает, что московский арбитраж примет сторону истца. “Сложилась такая практика, что все решения, которые приняты российскими судами, не в пользу “ЮКОСа”, — поясняет он.

Эксперты считают, что Нургамзаев мог подать иск в интересах “Роснефти”. Любые действия, направленные на возвращение судебного разбирательства в российские суды, выгодны ей как владельцу “Юганскнефтегаза”, отмечает руководитель аналитического отдела “Атона” Стивен Дашевский. “Если иск подал сотрудник "дочки" "Роснефти", то понятно, откуда ноги растут”, — соглашается с ним директор Prosperity Capital Management Иван Мазалов. Он напоминает, что иск физического лица может серьезно отравить жизнь большой компании. Например, в 2001 г. акционеру “ЛУКОЙЛа” Ирине Егоровой удалось с помощью рязанского суда приостановить экспорт нефтяной компании.