Борьба государственных структур с ЮКОСом, развернувшаяся в течение последнего года, дала основания великому множеству как отечественных, так и зарубежных либералов в очередной раз поднять изрядно истасканное знамя борьбы за свободу и демократию. И, как это ни странно, за волнами праведного гнева как-то затерялась мысль, что развернутая кампания начисто перечеркивает один из главных приоритетов всей экономической деятельности — создание благоприятных условий для привлечения инвестиций. В первую очередь зарубежных.

Если инвестор еще готов примириться с коммерческим риском, от которого никто не застрахован, то с системным риском, угрожающим его бизнесу, он не согласится никогда. И либо убежит в более тихое место при первой возможности (если его угораздило вляпаться), либо, что еще вернее, просто проигнорирует все призывы вкладывать свои деньги. Лорд Мальком Брюс, инициировавший недавно дебаты в английском парламенте, посвященные нарушению прав человека в России, заявил: “Если ситуация останется неизменной, Россия может скатиться назад к старым страшным механизмам Советского Союза, а не двигаться вперед к плюралистической демократии. В конечном счете это может подорвать доверие к экономическому развитию в России и готовности инвестировать в нее”.
В конце ушедшего 2003 года подавляющее большинство экспертов поспешило заявить, что стране более не грозит системный кризис, подобный августовскому дефолту 98-го года. И они, безусловно, правы, но только в той части, которая касается системного кризиса, порожденного экономическими причинами. Но страна, давшая мировой экономике, пусть и в виде анекдотов, два новых понятия всего за десять лет — расплата наличными по факсу и форс-мажорные обстоятельства, — успешно доказывает, что для нашего государства нет ничего невозможного. Даже машина времени, похоже, используется государевыми служивыми для того, чтобы доказать вину ЮКОСа.
К примеру, МНС считает, что практически все торговые операции с нефтью, добытой предприятиями ЮКОСа в 2000 году, являются фикцией. А доказывает это, опираясь в первую очередь на материалы уголовных дел против руководителей компании. Логика закона вроде бы предусматривает, что так поступать нельзя. Потому что, во-первых, эти уголовные дела возбуждены три года спустя. А во-вторых, их материалы еще не имеют никакой правовой силы, поскольку не оценены и не доказаны судом. Но налоговиков подобная мелочь ничуть не смущает. Главное — поставить в вину, а наш Басманный суд — самый Басманный в мире — разберется. Почему Басманный, спросите вы, ведь дело подлежит квалификации арбитражного суда. Да, вот только арбитражный суд Москвы находится на улице Новая Басманная и имеет все шансы прославиться, как и тот, что отпускает под подписку обвиняемых в убийствах и продлевает содержание под стражей Ходорковскому.
И он — даже не сомневайтесь — решит, что если нефть, купленная какой-нибудь воронежской компанией, не транспортировалась через одноименную губернию, то сделка является фиктивной. Или что любая компания, имеющая счет в банке, подконтрольном ЮКОСу, уже в силу этого обстоятельства является аффилированной и созданной-де для ухода от налогообложения. И что можно ничтоже сумняшеся приплюсовать выручку, полученную другими фирмами, к выручке ЮКОСа и изъять по второму кругу налог. Это ноу-хау налоговая служба, глядишь, и внедрит в широкую практику — благо компаний, которые работали с фирмами, зарегистрированными в городах с льготным налогообложением, многие и многие тысячи.
Впрочем, несмотря на локальные триумфы, о которых налоговики нас извещают с регулярностью захода алкоголика в пивнушку, с ними трудно согласиться. Во-первых, в бесспорном порядке взыскиваются только пени за нарушение сроков уплаты налогов. А все остальные налоговые санкции могут быть наложены только в судебном порядке. А суд предстоит долгий и упорный. К тому же территорией нашей страны он может и не ограничиться. И тут могут начаться сплошные неувязочки и трения. Не все же суды — Басманные. Мало кто знает, но Европейский суд по правам человека защищает не только тех, кто у себя на родине подвергается преследованиям по политическим мотивам, но и, например, по делам, связанным с налоговыми спорами. По крайней мере, два подобных процесса зарубежных компаний против своих властей закончились поражением государства в этих тяжбах. А обвинения там, по сути, ничуть не отличались от тех, что может выставить в свою защиту ЮКОС. Понятно, что Европа нам не указ. До поры до времени. Но не за горами тот день, когда ситуация может перевернуться — Россия же вступает в ВТО и теснее начинает сотрудничать с Евросоюзом.
Да и в российском суде, если он будет хоть мало-мальски независимым, тоже могут возникнуть проблемы. Как быть хотя бы с тем обстоятельством, что наши законы не были достаточно ясными и предсказуемыми в то время, когда у компании якобы возникла задолженность по налогам. И с тех пор не было ни одного разъяснительного акта или правительственного постановления, которые могли бы отделить законное от преступного, соответственно сориентировав нефтяников. А ведь есть еще аргумент: правило, по которому воскресили обратную силу закона, должно было, по идее, сработать и против других участников рынка. Но этого уже не получится в силу истечения срока давности — трех лет. Получается, что единственный, причем чуть ли не самый передовой налогоплательщик, обвиняется во всех тяжких. А из этого тоже можно сделать далеко идущие выводы. Не зря же аналитики до сих пор ищут реальных заказчиков атаки на ЮКОС, которые сумели повернуть государственную машину в своих собственных интересах.
Уровень и стиль работы государева налогова ока, обделавшегося по самое не балуйся во всех более-менее значимых процессах последнего года, доказывает, что там, где они сталкиваются с серьезным оппонентом, хвастать достижениями им, как правило, не приходится. Вряд ли стоит ожидать, что эта служба станет работать более профессионально. До сих пор налоговики трясли в основном тех, кто не мог им ответить. Будь они большими профессионалами, скорее всего не начинали бы этот конфликт. Хотя погоны и статус госслужащего зачастую обязывают не думать, а исполнять приказы.
Несколько лет назад Россия, которой всегда мало уже достигнутого и просто необходимо идти своим путем, стала родоначальником нового, пожалуй, самого жесткого вида спорта — боев без правил, или, как его еще называют, Микс Файта. Туда приходят те, кому традиционные бокс, карате, дзюдо и другие единоборства кажутся слишком деликатными и неинтересными. Лужи крови и расплющенные сопатки бойцов в таких поединках совсем не редкость. Но даже и в Микс Файте существуют определенные ограничения: нельзя, например, выдавливать сопернику глаз или отрывать мошонку.
В зачистке экономического пространства последние барьеры, похоже, сняты. Здесь тем, у кого власть, а значит, и сила, дозволено абсолютно все. И похоже, что определить победителя будет столь же просто, как и предсказать триумфатора последних президентских выборов. Вот только победы бывают разные. Некоторые почему-то называют пирровыми. После них, как правило, не остается никаких трофеев. Да и победителя весьма трудно отличить от побежденного. К тому же можно выиграть сражение, даже не одно, но войну в конце концов проиграть.