Арбитражный суд Москвы во вторник признал банкротом банк "Империал" и назначил внешнего конкурсного управляющего. Заявителем по делу выступил Банк России, который, как выразилась по этому поводу одна аналитик из «Альфы», «расчищает банковскую систему от мертвых». Собственно говоря, «Империал» мертв уже много лет – с самого кризиса 1998 года, когда у него первым отозвали лицензию, а затем объявили банкротом. Однако в 2000 году банк подал апелляцию, по суду прекратил процедуру банкротства и вернул лицензию. Это было нужно его кредиторам и акционерам (в числе которых такие уважаемые компании, как «Газпром» и «Лукойл») для того, чтобы спокойно поделить имущество. Именно этим они и занимались следующие три года до тех пор, пока почти совсем ничего не осталось.
Формально банку должны еще больше четырех миллиардов рублей, но возвращать их никто не собирается, да никогда и не собирался. Эти заведомо невозвратные кредиты были выданы структурам, имеющим отношение к акционерам «Империала», когда в первой половине 1998 года низкие цены на газ и нефть поставили их в трудное положение. Это и сгубило банк, который до того был одним из крупнейших в стране. Сегодня с его должников реально взыскать от силы 316 миллионов рублей, которые без остатка отойдут кредиторам.
Никто бы не обратил особенного внимания на повторное и окончательное банкротство банка, который скончался еще пять лет назад. Однако банк «Империал» во времена своего величия стал не только финансовым грандом, но и культурным явлением. В приснопамятном 1997-ом его рекламная кампания, по результатам опросов, стала самой запоминающейся. Дорогостоящие ролики из серии «Всемирная история»: Тамерлан, Александр Македонский, Наполеон и, разумеется, знаменитое, вошедшее в поговорки и анекдоты: «А что это у нас граф Суворов ничего не ест?» - обеспечили авторам широкую известность в узких кругах, агентству «Видео Интернэшнл» (которым тогда руководил Михаил Лесин) – светлое будущее, а «Империалу» - прямо-таки всенародную славу. Зачем такая слава была нужна компании, не имевшей никаких дел с широкими массами народонаселения, – Бог весть; однако именно такие «бесцельные» (или «имиджевые») кампании создали представление о рекламе как о своего рода жанре искусства и сделали мифологической фигуру копирайтера.
