Фото: AP

140 лет назад, 1 августа 1863 года, в Германии была открыта фабрика по выпуску синтетических красок, за век с лишним ставшая одним из мировых лидеров в производстве химии и фармацевтики -- компанией Bayer AG. Ее звездный час наступил в 1897 году, когда сотрудник компании Феликс Хоффман синтезировал химически чистую ацетилсалициловую кислоту -- всем известный аспирин. Спустя пару недель тот же Хоффман изобрел еще одно популярнейшее лекарство, которое теперь неминуемо привело бы его производителей и продавцов на тюремные нары,-- героин. А совсем недавно вроде бы неоспоримое авторство "отца аспирина" было поставлено под вопрос.


Красочная история
Основав свою фабрику в городе Бармене (сегодня это один из городских районов Вупперталя), местные предприниматели -- торговец красками Фридрих Байер и мастер-красильщик Иоганн Фридрих Вескотт -- вряд ли имели в виду нечто гигантское и транснациональное. Однако их компания Friedr. Bayer & Co. стартовала на редкость бурно и быстро вышла на международный рынок: спустя всего два года ее владельцы купили акции американской компании того же профиля, а к 1876 году фабрика красок "Байер и компания" была открыта даже в Москве. Оба партнера удачно угадали время для своего "красивого" бизнеса: за несколько лет до того была открыта технология производства дешевых синтетических красителей из производных каменноугольных смол, что привело к перевороту в текстильной промышленности.

Фото: РГАКФД/РОСИНФОРМ

Производство красителей на Farbenfabriken процесс вредный не только экологически, но и экономически -- изготовление лекарств оказалось куда прибыльней

А финансовой основой последующей бурной международной экспансии компании стало превращение ее в акционерное общество Farbenfabriken vorm. Friedr. Bayer & Co.-- это сделали в июле 1881 года наследники Байера, скончавшегося за год до того, и Вескотта, умершего чуть раньше. К этому времени штаты компании увеличились на два порядка: от трех сотрудников в 1863 году до трехсот.
К 1913 году более 80% прибылей компании приносил экспорт красителей почти во все страны мира. Bayer активно покупал акции иностранных фирм и создавал дочерние предприятия за рубежом, прибирая к своим рукам все больший сегмент химико-фармацевтического рынка. К началу первой мировой войны отделения Bayer контролировали эти рынки в США, Великобритании, Франции, Бельгии, и примерно 10% из 10 тысяч сотрудников компании в то время работали за границей.
Когда руководство Bayer почувствовало, что старых производственных мощностей уже недостаточно, компания в 1891 году приобрела фабрику красителей Карла Леверкуза к северу от Кельна, а кроме того -- значительные земельные участки на берегах нижнего Рейна. А спустя два десятилетия, когда пост председателя совета директоров занял легендарный химик и менеджер Карл Дуйзберг, Bayer превратил выросший на месте фабрики городок Леверкузен в свою международную штаб-квартиру. В старой, оставшейся в пригороде Вупперталя Эльберфельде под руководством Дуйзберга был создан не менее легендарный исследовательский центр, откуда в мир посыпались выдающиеся технологические новинки, а на их создателей -- патенты и премии, включая Нобелевские.

Фото: AP

Первой "кочкой", на которой споткнулся Bayer, стала первая мировая война, отрезавшая компанию от главных зарубежных рынков. Многие из них были потеряны на долгие десятилетия: в России большевики экспроприировали процветавшую там байеровскую "дочку", а американцы поступили со своими предприятиями Bayer более прагматично: вместе с патентами и торговой маркой их просто конфисковали и продали на аукционах конкурентам. Пришлось забыть на время о красках и лекарствах и перейти на военное положение: химическая компания приступила к производству взрывчатых веществ и отравляющих газов, зарекомендовавших себя на полях сражений.
Но это не помогло немецкой армии. В проигравшей войну Германии наступил жесточайший кризис, инфляция и прочие невзгоды, приведшие к тому, что в 1923 году компания не смогла выплатить своим акционерам дивиденды -- это был всего второй случай в ее истории. А затем начавшую было восстанавливаться немецкую экономику накрыл "девятый вал" американского Великого кризиса, докатившийся и до Рейна: за четыре года, начиная с 1929 года, штаты Bayer сократились на 20%.
Однако производство не встало: еще раньше, в 1925 году, компания вместе с другими фирмами объединилась в химический концерн I. G. Farbenindustrie AG. Леверкузен стал главным производственным центром нового гиганта в Рейнской области, и хотя до начала 1950-х годов торговая марка Bayer исчезла с рынка, на всей фармацевтической продукции, выпускаемой I. G. Farbenindustrie, сохранялся фирменный байеровский черный крест, образуемый буквами, входящими в название компании. В то время специалисты центра в Эльберфельде кроме традиционных красителей и лекарств занимались новыми перспективными направлениями: синтетической резиной и полимерами. В 1930-е годы сотрудник компании, по странному стечению обстоятельств носивший ту же фамилию (Отто Байер), изобрел полиуретан, а другой, видный немецкий микробиолог Герхард Домагк, вместе с коллегами открыл терапевтический эффект сульфаниламидов. Это открытие произвело переворот в химиотерапии инфекционных заболеваний, а Домагку в 1939 году принесло Нобелевскую премию.

От чуда к кризису
Но к этому времени в Европе уже вспыхнула новая война, и развязана она была вновь Германией, в экономике которой, в том числе военной, существенную роль играл и концерн I. G. Farbenindustrie. Во всяком случае, на Нюрнбергском процессе руководству концерна были также предъявлены обвинения в военных преступлениях. Детищу Фридриха Байера об этом впоследствии напоминали не раз, и от порочившей его связи с нацизмом Bayer отмазывался не одно десятилетие. Отбиваться действительно было от чего: на предприятиях концерна во время войны более трети рабочих составляли военнопленные и согнанное население из оккупированных стран. В официальной корпоративной истории Bayer специально подчеркивается, что на предприятиях в Леверкузене и Эльберфельде узники концлагерей заняты не были, но умалчивается о другом: в самих лагерях "врачи-убийцы" из I. G. Farbenindustrie испытывали новые отравляющие газы и лекарства на живом "подопытном материале".

Фото: РГАКФД/РОСИНФОРМ

Экспериментальный материал, использованный химиками I. G. Farbenindustrie AG в нацистских концлагерях, после использования уничтожался в газовых камерах с помощью яда "Циклон" производства того же концерна

В апреле 1945 года Леверкузен заняли британские войска, и собственность концерна конфисковали союзники. Но британское оккупационное командование благоразумно сохранило персонал и менеджмент "старого" Bayer и всячески помогало ему вставать на ноги: производство лекарств и бытовой химии в разоренной войной Германии представлялось крайней необходимостью, а кроме того, снимало проблему создания рабочих мест. В 1951 году компания возродилась под новым названием -- Farbenfabriken Bayer AG (с 1972-го -- просто Bayer AG).
Реконструкция Bayer совпала с послевоенным "экономическим чудом" в ФРГ. В частности, компании было позволено приобретать акции зарубежных компаний, восстанавливая таким образом во второй раз утерянные мировые рынки. Bayer активно осваивал и новые: нефтепродуктов (совместное предприятие с компанией Erdoelchemie GmbH, созданной на паях с немецким подразделением British Petroleum), фотоматериалов (приобретение знаменитой в будущем "дочки" -- Agfa-Gevaert AG), химии полиуретанов, защиты урожаев от вредителей, синтетических волокон. Не забывая, разумеется, и о традиционном фармацевтическом.

Фото: РГАКФД/РОСИНФОРМ

К 100-летнему юбилею компании ее штаты выросли до 80 тыс. человек, а объемы продаж -- до DM5 млрд. Однако в 1973 году грянул новый кризис -- нефтяной, поставивший, в частности, крест на немецком послевоенном "экономическом чуде". А к началу следующей декады уже вся мировая экономика пережила затяжной спад. Тем не менее крест у самого Bayer не сломался: компания прошла этот трудный период без значительных потерь, удачно подсуетившись на вновь открывшемся рынке -- ресурсосберегающих технологий. В 1971 году рядом с одним из заводов Bayer в Дормангене была построена крупнейшая в Европе фабрика по переработке промышленных отходов. А спустя десятилетие в Леверкузене была внедрена программа биоочистки водоресурсов. В 1987 году руководство компании объявило, что намерено в ближайшие три-пять лет потратить около DM3 млрд на природоохрану. Правильнее было бы назвать это не затратами, а инвестициями в новые технологии, спрос на которые постоянно растет.
В 1988 году компания отметила очередной юбилей, 125 лет со дня основания, рекордными объемами продаж: около DM40 млрд. Юбиляру было чем гордиться: на 350 предприятиях компании, разбросанных в десятках стран мира, в то время трудилось более 165 тыс. человек, а ее акции на мировых биржах прочно заняли место среди "голубых фишек". К тому времени это была уже Bayer Group, объединявшая под своей торговой маркой несколько самостоятельных и успешных компаний тоже с почти вековой репутацией: таких, как Wolff Walsrode, Gebr. Borchers AG и Hermann C. Starck GmbH. Принципиальным стало завоевание поистине бездонного американского фармацевтического рынка. В "самой здоровой нации мира", потребляющей больше всех лекарств, почти три четверти века не могли забыть о войнах, развязанных Германией, и о роли, которую сыграла в них немецкая компания. И только в 1994 году, после того как Bayer приобрел крупную американскую фармацевтическую компанию Sterling Winthrop (под чьей маркой изделия Bayer все это время поступали на местный рынок), американцы начали потреблять лекарства, на упаковках которых красовался фирменный черный крест.

Фото: РГАКФД/РОСИНФОРМ

Советская фармацевтическая промышленность беззастенчиво игнорировала права Bayer на аспирин, выпуская его до 1980-х годов под фирменным названием

До прошлого года производственная деятельность Bayer Group развивалась по четырем направлениям: фармацевтика, сельскохозяйственная химия, бытовая химия и полимеры. В 2001 году объем продаж составил почти $25,8 млрд (около 43% пришлись на Европу), а ассортимент превышал 10 тыс. наименований. Из них более 1200 поступало на мировой фармацевтический рынок, пополнять который помогали 14 тыс. сотрудников 20 научно-исследовательских центров Bayer в Европе, Америке и Азии. Однако все их достижения, как и взлеты компании в целом, не могут сравниться с успехом одной-единственной лекарственной новинки, выброшенной на рынок еще в канун прошлого столетия: слово "аспирин" почти на целый век стало синонимом Bayer.

Наркотик XX века
С глубокой древности люди знали о целебных свойствах коры ивы, тополя и бука, с помощью которых чего только не лечили. Но только в 1763 году один английский священник случайно открыл главное свойство: отвар из ивовой коры оказался эффективным противовоспалительным и жаропонижающим. В начале XIX века усилиями немецких, итальянских и французских ученых из коры был выделен тот самый целительный элемент -- кристаллы салицина. Чуть позже из него выделили салициловую кислоту, и оставалось сделать последний шаг -- получить ацетилсалициловую. Ближе всех к успеху был французский химик Шарль Герхард, но в 1835 году он остановился на полпути, решив, что овчинка не стоит выделки.
Между тем рыночная потребность в синтетическом заменителе натуральных жаропонижающих, производство которых требовало длительного времени и больших финансовых вложений, была столь велика, что в 1874 году немецкая компания Heyden Chemical Co. построила целую фабрику по производству салициловой кислоты. К тому времени выяснилось, что с ее помощью хорошо лечатся и другие массовые заболевания (в частности, ревматический полиартрит). Но был открыт и побочный эффект: кислота медленно, но верно разъедала желудочно-кишечный тракт. Пациенты того времени стояли перед выбором: безвредный дорогой салицин (в 1877 году в Лондоне он стоил примерно 50 пенсов за унцию) или дешевая салициловая кислота (5 пенсов за унцию) с риском для желудка.
И тут на сцену выступил Bayer. Официальная история создания аспирина, запечатленная в энциклопедиях и справочниках, на почтовых марках многих стран и, разумеется, в корпоративных документах самой компании, выглядит примерно так.
Отец одного из сотрудников компании, Феликса Хоффмана, сам страдал от ревматических болей, а принимать салициловую кислоту не мог из-за проблем с желудком. Любящий сын, желая облегчить страдания папы, приступил к поиску нового эффективного и безопасного лекарства. Опуская технические подробности, можно сразу сообщить результат: в августе 1897 года молодому ученому удалось сделать то, от чего отступился Герхард: получить бесцветные кристаллы ацетилсалициловой кислоты. Первые опыты на животных воодушевляли, однако, к удивлению Хоффмана, руководство компании, испугавшись неизвестно чего, не поддержало идею коммерческого производства нового лекарства. И "сломалось" только после того, как упорный сотрудник пошел на отчаянный шаг: дал попробовать свое снадобье отцу. Тому сразу полегчало.

Фото: AP

Гигантские прибыли привели к появлению у Bayer гигантского самомнения

После этого начальство перепугалось уже по другому поводу: как бы "золотую рыбку" не перехватили конкуренты! Немецкое патентное законодательство не давало возможности запатентовать химическое соединение (пусть и новое), и успех в завоевании рынка могли принести лишь скорость, напор, удачная торговая марка (ее-то зарегистрировать никто не мешал) и эффективная рекламная кампания. Так в 1899 году на рынок поступило новое лекарство с зарегистрированной товарной маркой Aspirin (r). По одной версии, названием оно было обязано "небесному заступнику всех страдающих головной болью Св. Аспиринусу". По другой, более популярной, это было всего лишь сокращение от другого принятого тогда названия кислоты: acetylspirsaeure (spiraea -- ботаническое название травы таволги, или лабазника, также содержащего салицин). Кроме того, компания запатентовала технологический процесс массового производства аспирина. И сообразила издать 200-страничный каталог своих лекарств, среди коих специально выделялась новинка, и разослать его 30 тысячам практиковавших врачей Европы. Вероятно, это был первый в истории успешный опыт почтовой рекламы "непосредственно до потребителя".

Фото: AP

Bayer всегда славился искусством рекламы и производством обезболивающих средств, главным из которых поначалу был героин

Популярность нового лекарства, которое вскоре стало выпускаться в таблетках, превзошла все ожидания, и уже к 1915 году его продавали в аптеках без рецепта. Только спустя лет двадцать, в связи с бурным развитием гастроскопии, медики забили тревогу: чрезмерное потребление аспирина вызывает раздражение слизистой и грозит язвой желудка. Но к тому времени человечество уже успело изрядно подсесть на "аспириновую иглу", и остановить экспансию лекарства было не под силу никому. К тому же Bayer частично справился с проблемой, усовершенствовав свое чудо-лекарство, а все упаковки отныне содержали инструкции по применению с подробным перечнем противопоказаний. Любопытная деталь: в 1977 году на складе одной немецкой аптеки случайно обнаружили банки с байеровским аспирином, выпущенным в 1919 году, и после тестов специалисты признали лекарство годным к употреблению.
А с 1950-х годов мир открыл новое целебное свойство аспирина. Сегодня это одно из самых эффективных, безопасных и относительно дешевых средств борьбы с сердечно-сосудистыми заболеваниями: в 37,6% случаев люди принимают аспирин именно в этом качестве (для снятия головной боли -- лишь в 23,3%). И, безусловно, самое продаваемое из лекарств за всю историю человечества. Начиная с марта 1899 года, когда императорское патентное бюро в Берлине зарегистрировало торговую марку, в мире, по подсчетам специалистов, было принято более триллиона (1 000 000 000 000) таблеток аспирина.
Это не считая "левого" товара, с производителями которого компания Bayer не прекращала сражений на протяжении всего прошлого века. Читатели со стажем, вероятно, помнят, как хорошо знакомый с детства "советский" аспирин потом почему-то был заменен на непроизносимую ацетилсалициловую кислоту. Монопольное право компании Bayer на эту товарную марку арбитражный суд Москвы подтвердил только 22 августа 1999 года, а до того -- кто считал, сколько было выпущено "небайеровского" аспирина в одной только нашей стране! Не говоря уже о Китае...

Фото: AP

Но если называть аспирин общепланетным наркотиком можно лишь в переносном смысле, то другое открытие Хоффмана, сделанное спустя недели после изобретения аспирина, никаких оговорок не требует. Потому что немецкий химик, не получивший, кстати, за первое открытие никакого существенного денежного вознаграждения, вскоре подарил человечеству еще одно снадобье, тоже своего рода болеутоляющее: синтезированный из морфия героин.
Сегодня уже забылось, что в конце XIX -- начале XX века в аптеках всех цивилизованных стран свободно продавались лекарства, содержавшие опиаты, кокаин и амфетамин. В то время они считались лучшим средством от головной боли, простуды, холеры, малярии, дизентерии, закупорки вен, астмы, пневмонии и многих других болезней. Некоторые из них врачи рекомендовали даже детям: так, в США бил рекорды популярности "Успокаивающий сироп миссис Уинслоу" (Mrs. Winslow`s Soothing Syrup), содержавший морфий. К началу прошлого века под давлением общественности, успевшей осознать, к чему ведет постоянный прием кокаина и опиатов, наркотические вещества были удалены из состава многих лекарств, например, из продававшегося долгое время в аптеках как лекарственное средство популярного напитка Coca-Cola (см. "Деньги" от 23 мая 2001 года). Иные оставались в свободной продаже всю первую половину XX века, а некоторые -- например, ингалятор с бензендрином (стимулятор-фенамин), протянули до 1960-х. В 1938 году таких ингаляторов было продано больше, чем гамбургеров в McDonald`s, в 1950-х "нюхнуть бензендринчику" предлагали авиапассажирам во время взлета и посадки.
На этом фоне стоит ли удивляться, что выброшенный на рынок в канун прошлого века байеровский героин наряду с аспирином немедленно стал еще одним фармацевтическим хитом компании. Солидный медицинский журнал International Medical Magazine в январском номере за 1902 год называл его "исключительным анальгетиком, а также проверенным средством против астмы, кашля и пневмонии". Для снятия горьковатого привкуса рекомендовалось смешивать героин с глицерином и добавлять ваниль или сахар.

Еще раз об арийской науке

Фото: AP

С героином законодатели хоть и с опозданием, но разобрались: уже в 1924 году в США вышел федеральный закон, запретивший его производство, продажу и потребление. Поэтому об этом изобретении ни сам его автор, умерший в 1946 году, ни компания Bayer предпочитали не вспоминать. Зато аспирин триумфально пережил век, а слава его первооткрывателя -- полвека. Столетие своего самого знаменитого лекарства в 1989 году компания отпраздновала с размахом: например, небоскреб ее американского отделения с помощью гигантских щитов закамуфлировали под пачку аспирина.
А годом позже взорвалась бомба. Ею стала обстоятельная и аргументированная статья в научном British Medical Journal. Автор -- заместитель декана факультета фармацевтики Стратклайдского университета в Глазго профессор Уолтер Снидер подверг сомнению авторство Хоффмана в изобретении аспирина. По крайней мере, единоличное авторство. Приведенные Снидером факты превращают историю "химически чистого" аспирина в историю довольно-таки грязную, как всегда бывает, когда в научные материи вмешивается политика.
Дело в том, что в 1890-х годах среди сотрудников Friedr. Bayer & Co. числился еще один известный химик -- Артур Эйхенгрюн, чьими изобретениями человечество пользуется по сей день: достаточно назвать несгораемые пленки и ткани, пластиковую мебель и знакомый всем водителям антифриз. Изучение документов привело Снидера к убеждению, что Эйхенгрюн тоже был причастен к созданию аспирина, однако его имя в официальной истории Bayer, изданной в 1934 году (что произошло за год до того, напоминать не нужно), почему-то отсутствовало. Подозрительным было и то, что мир впервые узнал о "звезде немецкой науки" Хоффмане из той же публикации, то есть спустя 37 лет после триумфального открытия. Последними каплями, превратившими подозрение в уверенность, были редкая даже для мира науки скромность самого триумфатора, до своей смерти в 1946 году не выступавшего в печати с воспоминаниями об "открытии века", и предсмертная статья второго "фигуранта" -- Эйхенгрюна, вышедшая в немецком журнале Pharmazie в 1949 году.

Фото: AP

Причина лежала вдалеке от науки: Эйхенгрюн был евреем, в то время как Хоффман -- чистокровным арийцем. Вся история со "страдальцем-папой" и "сыном, начавшим самостоятельные поиски панацеи", скорее всего, была нацистским пиаром. При этом заслуги Хоффмана в синтезе ацетилсалициловой кислоты совсем не умаляются: он действительно сделал это в августе 1897 года. Вопрос только, первым ли?
По Снидеру, проведшему целую лингвистическую экспертизу дневников Хоффмана и внутрикорпоративной переписки Bayer,-- нет. Не Хоффман, а Эйхенгрюн инициировал работы по созданию нового лекарства, несмотря на противодействие шефа фармацевтической лаборатории Bayer Генриха Дрезера, полагавшего, что оно может дать осложнения на сердце. И только после того, как Эйхенгрюн вместе с другими сотрудниками тайно провели эксперименты на себе, сам Карл Дуйзберг поручил Дрезеру и его сотрудникам еще раз все проверить и отослать препарат на независимую экспертизу. По мнению Снидера, именно Хоффман провел повторный синтез лекарства, следуя подробным указаниям Эйхенгрюна, о чем честно и записал в своем дневнике 10 августа 1897 года.
После того как аспирин начал свое триумфальное шествие по миру, Хоффман продолжал скромно трудиться в Bayer: если прав Снидер, его жизнь и не должна была сильно измениться. А Эйхенгрюн в 1908 году покинул компанию, основал в Берлине собственную и в конце концов разбогател: купил себе виллу, яхту, стал коллекционировать произведения искусства. О своем участии в изобретении аспирина он не распространялся: патентных шансов никаких, да и вообще до середины 1930-х аспирин считался плодом коллективного творчества Bayer.
А потом ученому-еврею стало совсем не до защиты приоритета: чтобы сохранить бизнес, ему пришлось переписывать компанию на друга-немца, а затем и вовсе продать свою долю. Хотя в 1941 году, вспоминал Эйхенгрюн, его кольнуло сообщение друзей-немцев, посетивших Зал славы грандиозной Германской выставки в Мюнхене (евреям туда вход был воспрещен). Гвоздем химического раздела были те самые бесцветные кристаллы с подписью: "Аспирин. Синтезирован Дрезером и Хоффманом".
С Bayer Эйхенгрюн все же поддерживал добрые отношения. Вероятно, во многом благодаря заступничеству руководства компании власти его не трогали. До 1944 года, когда 76-летнего ученого все же отправили в концлагерь Терезиенштадт в Чехии, а его собственность конфисковали. В лагере Эйхенгрюн провел 14 месяцев, после чего был освобожден частями Красной армии. И только незадолго до смерти ("ужаснувшись самой мысли, что несправедливость будет торжествовать еще полвека") он написал все, как было на самом деле, пережив свою статью-завещание в Pharmazie на две недели.

Просроченное лекарство

Благодаря Феликсу Хоффману аспирин стал истинно арийским лекарством

Такая вот история. Звучит, надо признать, достаточно убедительно. Компания Bayer, правда, выступила с опровержением, но как-то вяло, без огонька. Хотя по телеканалам Discovery в США и Великобритании и прошел оплаченный ею фильм, повторявший ту самую "романтическую" версию о Хоффмане. Сейчас Bayer явно не до защиты его авторства: по последним сообщениям, компания вообще решила уйти с фармацевтического рынка, становящегося для нее все более убыточным, и сосредоточить усилия на более перспективных направлениях.
Проблемы фармацевтического отделения компании стали очевидны еще в августе 2001 года, когда разразился скандал вокруг популярного препарата байкол, снижавшего уровень холестерина: выяснилось, что его применение давало тяжелые побочные эффекты, что привело к смерти более 100 человек во всем мире. Bayer снял байкол с продажи, потеряв на этом только в первом полугодии 2002 года более $1 млрд, а на горизонте маячат более 5,5 тыс. судебных исков на весьма крупные суммы. Побочным эффектом этого скандала стало резкое падение продаж других байеровских "хитов", в первую очередь антибиотика ципро и средства от гипертонии адалата. В рейтинге 500 крупнейших компаний мира (см. "Деньги" #19 за 2003 год) Bayer за год скатился с 185-го места на 261-е, его капитализация оценивается в $14,28 млрд. А его главный конкурент на рынке фармацевтики Pfizer (в основном с помощью виагры) поднялся на третье место (капитализация $260,3 млрд).
В этой обстановке до приоритетов ли? Наследникам и Хоффмана, и Эйхенгрюна вести судебную тяжбу также нет особых резонов: дело больно давнее, к тому же оба одинаково пострадали от родного патентного законодательства, "пролетев мимо денег". Остается только вопрос о восстановлении исторической справедливости, а значит, переписывания учебников, справочников и энциклопедий. А это такая головная боль, что никаких мировых запасов аспирина не хватит.
ВЛАДИМИР ГАКОВ