Руководство «Аэрофлота» вчера провело специальную пресс-конференцию о том, что его работники окружены заботой и им совершенно не с чего бастовать. Сегодня профсоюзы «Аэрофлота» проведут другую пресс-конференцию, на которой все-таки будут угрожать администрации забастовкой. Суть нынешнего трудового спора в «Аэрофлоте» человеку со стороны довольно трудно объяснить. По большому счету, профсоюзы и работодатель спорят именно о том, есть ли между ними трудовой спор.
В прошлом году в «Аэрофлоте» в соответствии с нормами нового Трудового кодекса России составляли новый коллективный договор. 29 ноября 2002 года представители всех четырех действующих в авиакомпании профсоюзов подписали этот документ в целом, но одновременно оформили многостраничный протокол разногласий. Примирительная комиссия заседала с 5 по 28 декабря. Под ее итоговым протоколом отказались подписаться два профсоюза -- авиационных специалистов (ПРАС) и бортпроводников (ШПБ). Еще один союз -- летного состава (ШПЛС) -- сначала подписался, а потом отозвал свою подпись. Но как заявил вчера директор департамента "Аэрофлота" по правовым вопросам Борис Елисеев, под итоговым протоколом подписался делегат так называемого «единого представительного органа» -- координационной комиссии всех четырех аэрофлотовских профсоюзов. На этом основании администрация считает вопрос закрытым. ПРАС, ШПБ и ШПЛС (они представляют интересы 3,5 тыс. из 15 тыс. работающих в «Аэрофлоте») требуют продолжения переговоров. В начале января они заявили, что готовы подкрепить свои требования предупредительной забастовкой.
Борис Елисеев вчера объяснил, почему он считает такое развитие событий крайне маловероятным. По новому Трудовому кодексу процедура объявления забастовки жестко регламентирована и включает в себя довольно много этапов. Решение о ней принимает теперь трудовой коллектив в целом (а не профком, как раньше), работодатель должен быть извещен о намечаемой акции не менее чем за 5 дней до нее. В авиации еще надо предварительно согласовать минимум работ, который забастовщики все же будут делать, поскольку речь идет о стратегическом транспортном объекте, и т.п. Ни одного из этих юридически необходимых шагов рабочие лидеры еще не сделали, поэтому г-н Елисеев считает стачку невозможной в ближайшее время. Так же как и в более отдаленной перспективе -- он надеется на здравый смысл рядовых членов профсоюза.
Если же «здравый смысл» в понимании г-на Елисеева не покажется «здравым» работникам «Аэрофлота», то стачка, считает главный юрист авиакомпании, наверняка будет незаконной и ее участники понесут справедливое наказание. Он пояснил газете «Время новостей», что российский Трудовой кодекс запрещает «локаут» (увольнение целого коллектива), однако каждый участник забастовки может быть уволен лично за нарушение трудовой дисциплины. Замгендиректора «Аэрофлота» Олег Особенков на вопрос, сумеет ли администрация найти замену членам ПРАС на рабочих местах, ответил: «Вообще-то можно сделать...» Но развивать тему не стал.
Виктор Клещенков, председатель совета ПРАС, согласен, что без забастовки можно и обойтись. Только при одном условии, которое г-н Клещенков сформулировал корреспонденту газеты «Время новостей» так: «Пусть Валерий Окулов (гендиректор «Аэрофлота». -- Ред.) перестанет упрямиться». Если администрация пойдет на возобновление работы согласительной комиссии, считает лидер ПРАС, все разногласия можно будет устранить за неделю. В противном случае остается в силе его обещание провести забастовку «до конца января».
В 2001 году шереметьевский Авиационно-технический центр (его работников и объединяет ПРАС) уже бастовал под руководством г-на Клещенкова -- 13 мая в течение одного часа. Арбитражный суд Москвы по иску «Аэрофлота» признал эту предупредительную забастовку незаконной.
