Действующее законодательство о банкротстве позволяет посадить в долговую яму практически любое прибыльное предприятие
В середине позапрошлого столетия драматург Александр Островский написал комедию, повествующую о том, как не слишком разборчивый в средствах купеческий приказчик открыл собственное дело, посадив в долговую яму своего хозяина и ловко присвоив его капитал. Образованная театральная публика и критики иронизировали по поводу нравов старомосковских купчин и говорили о неразвитости в их среде европейской предпринимательской этики, но скандалы с лжебанкротством оставались привычной чертой тогдашней деловой жизни.
С тех пор минуло полтора столетия. Пьеса "Свои люди - сочтемся" давно стала драматургической классикой. А в России снова рынок и свобода предпринимательства: частные биржи, банки, финансово-промышленные компании и, разумеется, новые скандалы вокруг банкротства. Отъем собственности и бизнеса при помощи искусственного разорения по-прежнему в ходу. Правда, методы стали куда изощреннее - как-никак на дворе эпоха новейших информационных технологий.
По правде говоря, для того чтобы захватить чужое производство, семи пядей во лбу иметь не нужно. Достаточно внимательно прочитать действующий Закон РФ о несостоятельности (банкротстве) предприятий. Сейчас многие аналитики вынуждены признать: закон о банкротстве, принятый в 1998 году абсолютным большинством депутатов Государственной думы (и потому считавшийся весьма удачным), на самом деле составлен в интересах тех финансово-промышленных групп, которые, испытывая недовольство итогами приватизации, взяли курс на передел собственности. В качестве подручного средства был выбран захват предприятий за долги.
Однако критикуемый промышленниками закон продолжает действовать и приносить плоды тем, кто его лоббировал. Написан он так, что в случае необходимости кредиторам не составляет большого труда засадить своих партнеров в долговую яму: достаточно скупить большую часть долговых обязательств и, требуя немедленного возвращения кредитов, обратиться в Арбитражный суд, который немедленно возбудит процедуру банкротства.
Дальше процесс становится практически необратимым. Администрация и владельцы предприятия от руководства отстраняются, их место занимает конкурсный управляющий, как правило, отстаивающий интересы кредитора. Такому. с позволения сказать, "кризисному менеджеру" ничего не стоит влезть в новые долги и окончательно затянуть петлю на шее жертвы. Самое интересное, что даже если "попавший" на банкротство владелец сумеет найти средства на погашение долга, кредитор может отказаться - ведь весь сыр-бор затевался не из-за долгов, а из-за приносящей доходы собственности.
Поскольку в условиях современной экономики развивать новое и расширять существующее промышленное производство без заимствований практически невозможно, любое приносящее прибыль предприятие (а ведь только такое предприятие заботится о расширении производства) имеет энное количество кредиторов. Но вернуть все долги разом очень сложно даже весьма стабильному и преуспевающему предприятию. Этим и пользуются охотники за векселями: выбирают подходящий для захвата объект и в считанные месяцы добиваются поставленной цели.
Если бы Островский жил в наши дни. он написал бы не пьесу в четырех действиях, а целую мыльную оперу. Благо материалов для захватывающего сюжета более чем достаточно. Возьмем, к примеру, историю с газодобываюшим предприятием "Роспан". Вот уже два года новоуренгойский гигант, которому принадлежат лучшие месторождения газа в Ямало-Ненецком округе, лихорадит от не прекращающихся попыток объявить его банкротом.
То. что "Роспан" - весьма лакомый кусочек - не вызывает никакого сомнения. Предприятию принадлежат права на разработку Новоуренгойского и Восточноуренгойского газовых месторождений, запасы которых составляют 560 млрд. кубометров газа и 96 млн. тонн газового конденсата.
Минимальный объем газодобычи за год превышает 1 млрд. кубометров. Бурение скважин производится на сверхглубокой глубине - до 4 километров. Стоимость основных фондов и оборудования составляет сотни миллионов долларов.
Не удивительно, что именно на "Роспан" положили глаз в ТНК - компании, придерживающейся агрессивной линии расширения собственного влияния на рынке энергоносителей. Скупив долги предприятия через фирму "Нафта-Энергия". танкисты, как их образно называют в журналистской среде, добились начала процедуры банкротства и назначения конкурсного управляющего г-на Рубцова. Как результат, снижение объемов производства, резкое сокращение зарплаты рабочим, нецелевое использование средств, расширение долгов - все в соответствии с последними "ноу-хау" в области передела собственности.
Самое печальное в истории с "Роспаном" - на грань разорения поставлено действительно перспективное и динамично развивающееся предприятие. Чего только стоит беспрецедентный эксперимент по установке четырехкилометровых скважин. Даже представители ТНК согласны с тем. что предприятие "вполне окупаемо". Но им не нужны ни долги, ни возможная прибыль от развития производства: как говорится, ты виноват уж тем, что хочется мне кушать. Вполне понятно, почему, когда акционерам "Роспана" удалось найти средства на погашение всех долгов (в размере свыше 3 млрд. рублей), кредиторы от них наотрез отказались.
Ямало-Ненецкий сериал в самом разгаре. Не так давно Московский арбитражный суд, вняв голосу разума, объявил о прекращении банкротства "Роспана". Восстановленные в правах законные владельцы предприятия избрали нового генерального директора и приступили к расследованию хозяйственной и финансовой деятельности в период правления конкурсной администрации. Однако кредиторы отступать не собираются и уже выступили с соответствующими апелляциями. Впереди долгая череда разбирательств в различных инстанциях. Вероятность рационального решения в условиях действующего законодательства стремится к нулю. Вариант полюбовного решения проблемы на основании норм предпринимательской этики тоже пока исключен. Когда речь идет о миллиардах, принцип "свои люди - сочтемся" уже не действует.
