Изучение практики банкротства позволяет сделать общий вывод о том, что в делах о несостоятельности наблюдается острое противостояние полярных сил, одна из которых стремится сохранить предприятие, а другая - ликвидировать. Примеров тому немало, и один из последних - ситуация вокруг крупного ямальского газодобывающего предприятия "Роспан".
Теория
Задача Закона "О несостоятельности (банкротстве)" изначально состояла в том, чтобы обеспечить в ходе банкротства равную защиту имущественных прав как самого должника, так и лиц, перед которыми он обязан. Главная движущая сила этих процедур - арбитражный управляющий, нейтральная фигура, назначаемая арбитражным судом, к которому в необходимых случаях переходят функции по управлению бизнесом должника и который обязан действовать добросовестно и разумно с учетом интересов всех сторон.
В зависимости от успешности усилий по выводу должника из кризиса, Закон предусмотрел два варианта развития событий: восстановление его платежеспособности или заключение мирового соглашения с кредиторами, что влечет прекращение производства по делу о банкротстве, либо при безнадежности дела - распродажу имущества должника с целью погашения долгов.
Такова в главных чертах теоретическая картина банкротства, к которой можно добавить лишь тот факт, что должник, кредиторы и арбитражный управляющий вправе во всякое время в ходе банкротства обращаться в арбитражный суд с заявлениями о нарушении своих прав.
Практика
Практика применения Закона о банкротстве, однако, показывает совсем иную картину.
Было бы просто удивительно, если бы теневые умы не задумались над вопросом о том, как использовать банкротство для захвата предприятий.
Сам запуск процедур банкротства оказался на редкость легким: всякая компания попадает под угрозу банкротства, если в течение трех месяцев не в состоянии погасить денежные долги в размере не менее 500 минимальных размеров оплаты труда.
Существует несколько путей для того, чтобы привести предприятие в состояние, когда оно не способно в течение трех месяцев оплатить свои долги. Один из них, наиболее "надежный", связан с "проникновением" в его исполнительные органы. Так и произошло, например, с одним крупным горно-обогатительным комбинатом, новое руководство которого, едва заняв свои посты, организовало получение крупных банковских кредитов со сроком возврата через десять-пятнадцать дней. Вопрос о возврате денег, понятно, даже не возникал, и проблема возбуждения дела о банкротстве была решена очень оперативно.
Все это, однако, служит лишь начальным этапом, предварительной стадией получения контроля над предприятием. Главные события разворачиваются уже в ходе процедур банкротства и на первый план здесь выходят собрание кредиторов и арбитражный управляющий. Именно от их взаимодействия и зависит в конечном счете результат этих процедур.
Цели и задачи
Цель кредиторов по определению состоит в получении долгов, что возможно как путем восстановления платежеспособности должника, так и, при ухудшении финансового состояния, посредством объявления его банкротом с последующей распродажей имущества. Закон о банкротстве по понятным причинам отдает приоритет "мирному" развитию событий, когда организация-должник сохраняет свое существование, члены трудового коллектива - рабочие места, а регион, где действует предприятие, все те выгоды, которые связаны с его работой.
Но дело обстоит совершенно иначе, когда задача кредиторов не идет дальше создания предпосылок для получения контроля над предприятием. Тогда они заинтересованы ходатайствовать перед судом об отстранении арбитражного управляющего, если он намерен действовать в соответствии с Законом о банкротстве; их интерес направлен на оперативное признание должника банкротом, а потому возможность заключения с ним мирового соглашения встречает с их стороны активное противодействие.
Современной практике известен даже такой совершенно немыслимый случай, когда на последней стадии банкротства, в ходе конкурсного производства собранием кредиторов было принято решение о внесении изменений в устав должника и увеличении его уставного капитала путем выпуска дополнительных акций. Это решение находится в прямом противоречии с Законом о банкротстве, которым компетенция собрания кредиторов установлена исчерпывающим образом и не включает подобного правомочия.
Этот случай позволяет констатировать, что акционеры общества, находящегося в процессе банкротства, лишены каких-либо правомочий, которые позволили бы им защищать свои интересы.
Всесильный управляющий
Что касается арбитражного управляющего, то его основная задача - действовать в рамках, предусмотренных Законом о банкротстве, с учетом интересов как должника, так и его кредиторов. Препятствием к этому является прежде всего слабый уровень квалификации управляющих.
Дают о себе знать и негативные традиции, связанные с попытками управляющего организовать захват предприятия, тем более что Закон о банкротстве наделил его широкими полномочиями. Уже в ходе процедуры наблюдения управляющий может потребовать отстранения руководителя должника и взять на себя исполнение его обязанностей. Управляющий, далее, имеет возможность форсировать введение заключительной стадии банкротства - конкурсного производства, заканчивающегося, как правило, ликвидацией должника.
В своих отношениях с кредиторами ангажированный управляющий ставит задачу сформировать такой их состав, который примет необходимые для установления контроля над предприятием решения. Инструментом для достижения этой цели служит одна из функций управляющего, связанная с установлением круга кредиторов должника и определением размера их требований. Используя эту функцию, управляющий может вопреки закону отказать во включении в реестр кредиторов требований, заявленных "неподходящими" лицами. В пределах его возможностей, поскольку он в течение определенного времени управляет предприятием и самостоятельно распоряжается его имуществом, создать фиктивную задолженность и таким образом привлечь в число кредиторов "полезных" с его точки зрения субъектов.
Практике известны даже случаи, когда конкурсный управляющий настолько спешит завершить процедуры банкротства и покончить с предприятием, что реализует его активы без проведения открытых торгов, которые дают возможность продать имущество по наиболее выгодной для должника цене.
Противостояние
Все процедуры банкротства проходят под контролем арбитражных судов, в задачи которых входит защита нарушенных прав и интересов предприятий, равно как содействие укреплению законности и предупреждение правонарушений. Законодательство, однако, построено таким образом, что ряд определений арбитражного суда по спорам, возникающим в ходе банкротства, вступают в силу немедленно, в то время как их обжалование занимает до двух месяцев.
Так, арбитражный управляющий вправе ходатайствовать перед судом о принятии мер по обеспечению требований кредиторов. Между тем уже в ходе процедуры наблюдения руководство организации-должника может совершать операции с недвижимостью или с иным имуществом, превышающим определенный стоимостный порог, лишь с согласия управляющего, а удовлетворение названного ходатайства в еще большей степени ограничит права исполнительного органа должника по распоряжению его активами. И если цель управляющего заключается в том, чтобы лишить свободы действий должника, стремящегося выйти из кризиса, но ходатайство все-таки будет удовлетворено судом, пройдет немало времени, прежде чем жалоба должника окажется рассмотренной.
Изучение практики банкротства позволяет сделать общий вывод о том, что именно в делах этого вида наблюдается острое противостояние полярных сил, одна из которых стремится сохранить предприятие, а другая - ликвидировать. Потому процедуры банкротства протекают долго и тяжело, а многочисленные определения арбитражных судов, выносимые по заявлениям участников дел о банкротстве, отражают это противостояние.
"Роспан" больше не банкрот
Это относится, например, к банкротству газодобывающего ЗАО "Роспан Интернешнл", начатому почти четыре года назад. Неоднократно менялись арбитражные управляющие, возникающий спор решался на уровне Высшего арбитражного суда, пока наконец в январе 2001 года должник и собрание кредиторов не заключили мировое соглашение, что и могло бы послужить основанием для прекращения дела о банкротстве, если бы это соглашение было утверждено арбитражным судом.
Поскольку этого не произошло, события приняли другой поворот: компания "Сти-Сигма", владеющая контрольным пакетом акций "Роспан Интернешнл" и, следовательно, не заинтересованная в его ликвидации, полностью погасила его долги перед кредиторами, использовав для этого такой оговоренный в Гражданском кодексе вариант, как внесение суммы долга в депозит нотариуса.
Это обстоятельство дало основание для прекращения арбитражным судом г. Москвы производства по делу о банкротстве, ведь совершенно очевидно, что поставленная законодателем цель - защита интересов кредиторов - достигнута.
Возникнет ли вопрос о том, как поступить с пациентом, который по всем медицинским канонам был признан безнадежно больным, но неожиданно выздоровел? Но применительно к ситуации с "Роспан Интернешнл" такой вопрос возник. Возник, потому что определением Федерального арбитражного суда Московского округа исполнение постановления о прекращении производства по делу о банкротстве было приостановлено.
Принято считать, что приостановление исполнения акта судебной власти, на который подана жалоба, имеет в виду защиту интересов ответчика, так как блокирует возможность причинения ему убытков в результате преждевременного исполнения акта, который по итогам рассмотрения жалобы может быть признан незаконным или необоснованным. Но о каких убытках следует вести речь, если долги банкрота перед его кредиторами погашены, и как можно "приостановить исполнение", если больной выздоровел?
Частный случай с "Роспаном", наряду с массой других, заставляет полагать, что Закон о банкротстве, несмотря на позитивную общую направленность, требует совершенствования, а судебная практика его применения нуждается в корректировке.
Автор - руководитель Центра предпринимательского права Института государства и права РАН
***
Справка
ЗАНКОВСКИЙ Сергей Сергеевич родился в 1946 году) в г. Москве.
В 1971 году окончил Всесоюзный юридический заочный институт по специализации "Правоведение".
1966-1971 годы - Московский областной суд, секретарь, старший консультант.
1970-1971 годы - Управление судебных органов Министерства юстиции РСФСР, старший консультант.
С 1971 года по настоящее время - Институт государства и права Российской Академии Наук, аспирант, старший научный сотрудник, с 1986 года - руководитель Центра предпринимательского права. В настоящее время также является экспертом Российского фонда правовых реформ. Специализируется на предпринимательских договорах, банкротстве предприятий и правовых аспектах государственного регулирования экономики.
